. Разумеется смена власти произошла не в одночасье. Испания еще некоторое время оставалась силой, с которой следовало считаться, но утрата лучшей части флота, за которой последовало сходное поражение от турок, совпавшее с упадком Венеции, послужили тому, что для Англии открылся морской путь на Ближний Восток.
Английские купцы не стали ждать убийственного удара Дрейка по «псам инквизиции и дьяволам Испании»>9. Еще победа при Лепанто заставила их задуматься об открывающихся возможностях. Уже очень скоро два состоятельных лондонских купца начали решительно собирать людей, капитал и корабли, чтобы совместно пробиться в сферу «турецкой торговли». Одним был Эдвард Осборн, видный член Компании Суконщиков, другим — Ричард Стейпер, чья надгробная надпись гласит: «величайший купец своего времени, главный в открытии торговли с Турцией и Восточной Индией»>10. За ними стоял лорд Берли, проницательный Уильям Сесил, глава правительства королевы Елизаветы, перед глазами которого уже маячило золото, которое достанется короне, когда торговые ветры Средиземноморья наполнят английские паруса. К 1579 г. Осборн и Стейпер организовали группу купцов, готовых вложить средства в новое предприятие, и в том же году оправили своего агента в Константинополь заручиться у султана торговыми привилегиями.
Для выполнения этой миссии выбрали Уильяма Харборна, члена парламента от Большого Ярмута, который двумя годами ранее посетил Турцию и вернулся с письмом от султана, в котором тот предлагал дружбу королеве Англии. Все будущее Англии на Ближнем Востоке, а с ним и будущее Палестины окрашено дипломатическим гением, отвагой, превосходной елизаветинской уверенностью в себе первого английского посла при Порте. Он отправился в практически враждебную страну, ко двору со зловещей репутацией. Хотя некогда султаны проявляли обходительность, нынешний султан Мурад III славился непредсказуемостью и переменчивым нравом. Доступ к нему преграждали ревнивые визири и кровожадные янычары. Посланники других европейских стран, уже добившиеся какого-то положения при дворе, были враждебно настроены к Харборну и, несомненно, строили против него козни. Однако уже через год он привез домой полный договор из двадцати двух статей, дающий английским подданным разрешение торговать в турецких владениях. Позже он прослужил шесть лет послом в Константинополе. По словам историка Левантской компании. Э. Вуда, он «заложил прочные основы влияния своей страны на Ближнем Востоке, и никогда более ему не угрожала опасность быть вытесненным влиянием других».
