Сгоряча я вызвал полицию; к тому времени как подъехала полицейская машина, надпись на столбе уже была залеплена объявлением о пропаже собаки, так что полицейские ее не увидели. Люди в погонах доходчиво объяснили мне, почему уже поздно объявлять план-перехват, а потом любезно отвезли меня в полицию, где я подал заявление об угоне. О деталях случившейся со мной неприятности я умолчал.
Зачем мне усложнять дело? Надо подождать, когда появятся новые предложения от автора непонятной записки. Я был уверен, что они появятся; вот тогда можно будет что-то предпринять!
Из отделения полиции я возвращался пешком, торопиться мне было уже незачем. По дороге позвонил приятелю в Калязин и сказал ему, что у нас много работы — мой отпуск откладывается на неопределенное время.
Когда я подходил к подъезду своей блочной пятиэтажки, из дома выскочила Алина, моя квартирная соседка. Она сразу же замахала мне рукой.
Забавная девчонка! Года два назад она приехала в столицу поступать в МГУ, а теперь вынуждена работать на стройке, чтобы оплатить комнату в жалкой коммунальной квартире на окраине города.
Подружились мы с ней при следующих обстоятельствах: наш третий сосед, здоровенный бугай, отсидевшйй в тюрьме за вооруженный грабеж, решил, что пора познакомиться с девушкой поближе. Будучи в сильном подпитии, Глеб без слов заломил ей руки и затащил в свою комнату. До последнего момента Алина пыталась доказать ему, что он поступает не по-соседски, и закричала только тогда, когда бывший уголовник разорвал на ней новую кофточку. Трудно сказать, что могло произойти, если бы меня не было дома. Перегородки в нашей коммуналке тонкие; услышав крик девушки, я бросился на помощь.
Когда я вышиб дверь, предусмотрительно запертую Глебом на щеколду, он кинулся на меня с ножом. Для обороны мне пришлось пустить в ход первый попавшийся предмет. Этим предметом оказалась грязная чугунная сковородка, которой я огрел несостоявшегося насильника.
Впоследствии Глеб не раз благодарил меня за этот поступок. И правда, кому охота сидеть в лагере за изнасилование?
А с Алиной у меня сложились приятельские отношения. Иногда я одалживал ей деньги; в благодарность девушка часто кормила меня ужином;
— Привет, милашка! — сказал я.
— Сколько раз говорила, чтобы вы не называли меня милашкой! — рассердилась девушка. — У меня имя есть!
— Но ты и вправду милая; вот смотрю на тебя — и не налюбуюсь: какая ты хорошенькая! — Почему-то мне всегда нравилось поддразнивать Алину.
