Ленину очень жалко было не то что отдавать власть, но даже отдать часть, делиться ею. Вот она, долгожданная мечта — в его руках, а этих людей Ленин прекрасно знал — отдай им палец, — считай, что уже нет руки, и чем это кончится и будет ли жив Ленин, не понятно. Вот теперь, вероятнее всего, Ленин в очередной раз вспомнил свои же слова, сказанные ещё в 1903 г.: «Самостоятельность и независимость Бунда не подлежит сомнению, равно как и постепенное их усиление». И, конечно, вспомнил свой же совет: «С Бундом надо быть корректным и лояльным, но в то же время архихолодным, застёгнутым на все пуговицы и на законной почве припирать его неумолимо и ежечасно, идя до конца без боязни», «с Бундом надо готовить войну, если хотеть с ним мира».
Когда бундовцы вечером 25 октября покинули съезд Советов, то они сами себя лишили даже маленького кусочка от захваченного пирога. На следующий день, 26 октября, посовещавшись и оценив свои силы и возможности, обиженные решили пугнуть Ленина резким заявлением — чтобы был сговорчивее на следующий день: «Железнодорожный профсоюз объявляет всех тех, кто будет продолжать решать споры внутри страны силой оружия, врагами демократии и предателями родины».
Такая мощная структура как Викжель была полностью в руках Бунда, только 3 члена правления этой организации из 29 были ленинцами. Кроме того, Бунд как националистическая еврейская организация насчитывал 400 тысяч членов. С этой активной, агрессивной силой нельзя было не считаться. Бундовцы пришли к Ленину с «мирным» предложением дележа и ультиматумом всероссийской забастовки железнодорожников, уже намеченной на 29 октября, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Некоторые сторонники Ленина дрогнули и начали на него давить — «От нас отшатнутся и те группы, которые нас поддерживают. И мы не в состоянии будем удержать власть», — объяснял компромиссный Рыков. Запаниковал Розенфельд (Каменев): «Пока мы справимся с забастовкой (ж.д.) пройдёт несколько недель, мы проиграем», «Бороться можно только с Викжелем, но не против него». В таких ситуациях Розенфельда всегда поддерживал его друг — Хирш Апфельбаум (Зиновьев).
Симпатизирующая в этот период захватчикам власти З. Гиппиус о требовании Бунда с иронией писала: «уже развёл руками чёрными Викжель пути». Но Ленин не сдавался, упорно не хотел делиться, и ехидно ответил: «Берите власть в ИК. Но мы пойдем к морякам!» (С). Это была ответная угроза физической расправы, — ведь РВК руководил Бронштейн-Троцкий.
