Трое из группы принялись проверять тела, выискивая живых среди мертвых. Старший группы приказал Артему привести летчика, и тот кинулся во второй салон. Когда летчика привели, он ошарашенно смотрел вокруг себя и, не глядя под ноги, шаркал подошвами по лужицам и ручейкам крови на полу. Поглядев ему в глаза, Миша не увидел ни отблеска мысли. Человек был явно в шоке. Да и мало бы кто сдюжил на его месте. Всего несколько минут назад был спокойный полет и более чем обоснованное предвкушение встретить Новый год за праздничным столом. Единственное недоразумение — не сработавшая кнопка вызова стюардессы, это тот пустяк, без которого редко какой полет обходится. А сейчас… Трупы кругом, кровища, пахнет порохом, люди с оружием, и он сам связанный. Скорее всего и жить-то ему осталось совсем недолго.
Миша его понял. Он взял со столика бутылку с остатками коньяка, рывком содрал пластырь со рта летчика и насильно вставил горлышко ему между губ.
— Пей, дурень. Пей. Тебе сейчас это надо. Как лекарство.
Тот сделал пару судорожных глотков и закашлялся, сгибаясь пополам и разбрызгивая перед собой брызги слюны пополам с коньяком.
— Вот так-то лучше, — похвалил Миша, пару раз хлопнув летчика по спине. — А теперь слушай. Ты командир?
— Второй пилот, — сипло ответил тот. — А вы кто такие?
— Значит, ожил. Вот это — чеченцы. — Миша показал на двоих раненых, которых связывали спиной друг к другу и усаживали в проходе между креслами. — Вот эти тоже чеченцы, но теперь уже бывшие. А мы — русские. Уловил разницу? — Летчик кивнул. — Вот и хорошо. Идем дальше. Сейчас ты откроешь кабину, и мы туда войдем. Трогать вас не будем. Это я тебе обещаю. Если, конечно, вы не начнете геройствовать. К вам у нас претензий нет. Нам на короткое время нужен самолет.
— На какое?
— Полчаса. Может, меньше. И чем раньше мы с тобой и со всеми вами договоримся, тем лучше. Ну? Что решил?
— Развяжите руки.
— Без проблем. Но предупреждаю сразу, чтобы потом не было обид, после опять свяжем. И даже рот заклеим. Потому что так вам будет легче отмазаться. Я же говорю, у нас нет к вам претензий. — Он развернул летчика спиной к себе и сорвал лейкопластырь с его запястий. — Ну, действуй. Только запомни для ума: нам теперь терять нечего. В случае чего мы готовы сорваться в пике. Вместе с вами, разумеется.
Короткие и решительные переговоры прошли успешно. Через несколько минут металлическая, пулестойкая дверь в кабину была открыта, экипаж, за исключением первого пилота, препровожден в задний пассажирский салон, а место за правым штурвалом занял молодой человек.
