– Так он уличный?
– Нет, он мой. Ну, то есть, раньше он был уличный, да, а теперь живет у меня.
– Ясно. – Галина Петровна отвернулась от окна и продолжила тему с того места, где она прервалась. – Думаю, объяснять вам не надо, что я не горю желанием вырастить из них китайских детей. Но наш бюджет не позволяет всего, что хочется. Мы и так много делаем, чтобы скрасить их жизнь вне нормального дома, который есть у их сверстников. – Маруся понимающе покивала в ответ и снова вспомнила, как девчонка в оливковых брючках обнимала барбоса Димку. – Но, если вы готовы взять на себя…
– Конечно, готова! – Едва не закричала она, но сдержалась и продолжила: – И, если вы не против, я бы купила всем футболки на лето. Ну, чтобы повеселее. А то в форменных рубашках жарко.
– А чем плохи рубашки с коротким рукавом?
– Просто футболки для детей удобнее.
– Наши дети носят то, что дают, – снова помрачнела директриса.
– Тем более! – с жаром воскликнула Маруся. – Ведь вы не возражаете?
– Не возражаю!
– Спасибо! – Она обрадовалась так, как будто это ей было обещано пополнение гардероба. – Тогда я бы взяла какую-нибудь девочку и съездила с ней в ателье, чтобы она могла выбрать материал. Так ведь им будет приятнее, не правда ли? – Директриса нахмурилась и посмотрела на нее с подозрением. – Да вы не волнуйтесь! Меня в городе знают, я пою в ресторане по вечерам.
– Я наслышана. Просто дать возможность ребенку выбирать… – Она сняла очки и принялась бумажным платочком протирать стекла. – Вы не понимаете, это сироты, дети с трудной судьбой. Им важно хорошее отношение, важно доверие, но с этими детьми надо аккуратно, надо не перегнуть палку…
– Я не перегну, – тихо сказала Маруся и умоляюще посмотрела на директрису. – Пожалуйста, Галина Петровна!
– Хорошо. – Она потерла переносицу и водрузила очки обратно. – Я дам вам девочку.
– Спасибо за доверие. Можно я возьму Машу?
– Какую Машу? У нас их пятеро.
– Ту Машу, у которой брат барбос… – с улыбкой сказала Маруся и, встретив недоумевающий взгляд, пояснила: – Малыш, который шестнадцать раз убегал.
– Ах, Машу Соловьеву? Семнадцать раз. Ее брат сегодня снова пытался сбежать. Хорошая девочка, талантливая, рисует, как взрослая. И Димка хороший, только все никак не поверит, что родителей нет и бежать некуда.
– А что случилось с их родителями? Если не секрет, конечно! – осторожно спросила Маруся почему-то охрипшим голосом. – Они не производят впечатление детей из неблагополучной семьи.
