Офицеры, с которыми он работал, бок-о-бок в штабе армии, войной упивались, рассматривая её, как некий опасный спорт, в котором победа даруется самым рьяным и заядлым из участников.
В споры с коллегами Адам не вступал, держа при себе своё мнение, ибо сознавал, что оно вызовет в лучшем случае недоумение, в худшем — обвинения в трусости. А трусом Адам не был. Он верил, что война — трагедия, дитя гордыни и глупости, но выполнял свои обязанности, скрывал истинные чувства и тосковал по миру, стараясь не думать, насколько достанет у него сил жить такой двойной жизнью.
— Мне хотелось бы надеяться, что мы обойдёмся без кровопусканий. — сказал дяде Адам, — Зачем портить прекрасный день убийством?
Кашевар роты «К» снял с огня парующий котёл, что не укрылось от взгляда не успевшего позавтракать Адама:
— Обед?
Кормили на славу: тушёная говядина, копчёная грудинка с кукурузным хлебом под картофельно-яблочное пюре. Недостатка в продовольствии округ Лаудон не испытывал, ибо ферм здесь было много, а войск — мало. Сентервилль и Манассас, по словам Адама, снабжались хуже.
— Последний месяц даже с кофе перебои. Я уж опасался, что до голодных бунтов дело дойдёт.
С вежливым интересом выслушал Адам рассказ перебивавших друг друга Роберта Деккера и Амоса Танни о «Великом кофейном налёте капитана Старбака». Перебравшись ночью через реку, группа по лесам прокралась до ближайшего лагеря северян и на его окраине обобрала лавку маркитанта — купчишки, кормившегося с продажи солдатом всякой нужной всячины. Со Старбаком ушло восьмеро и вернулось восьмеро, а единственный, кто пострадал — это сам маркитант, имевший неосторожность ночевать в своём лабазе.
— Бедолага. — пожалел неведомого торговца Адам.
— Бедолага?! — возмутился Старбак, — Да этот бедолага спал с револьвером в руках!
— И что вы сделали с маркитантом?
— Глотку перерезали. Благо, выстрелить он не успел, а то весь лагерь бы на уши поднял.
Адам поёжился:
— Вы убили человека за пригоршню зёрен кофе?
— И ещё виски и сушёные персики! — восторженно дополнил Роберт Деккер, — Газеты писали, что это работа пособников Юга. «Партизан», так они нас назвали! Партизаны! Мы!
— А днём позже мы продали пять килограммов кофе обратно янки! Сторожевым дозорам за рекой! — подключился Амос Танни.
Адам, слабо улыбаясь, отказался от предложенной чашки кофе и попросил воды. Он сидел на земле, морщась, когда приходилось опираться на раненую ногу. У Адама было широкое, как у его отца, лицо, подстриженная коротко белокурая борода и голубые глаза. Лицо Адама всегда представлялось Натаниэлю воплощением неподдельной честности, хотя был момент, когда Старбак опасался, что его друг навек растерял весёлость, слишком глубоко поглощённый проблемой несовершенства мира сего.
