Андрей, счастливый, закрыл глаза. Он выслушал первую экспертизу инженера, рассмотревшего его проект!
– Слушай, – продолжал Авакян. – Знаешь, у этого американского инженера не голова, а фонарь в две тысячи свечей. Попрошу капитана, чтобы позволил ему прийти к тебе. Идея у тебя международная!
Возбужденный Андрей сделал попытку приподняться на локте.
Аня бросилась к нему:
– Что ты, Андрюша, милый! – А глаза ее сияли. Разве мог больной несколько дней назад сделать такое движение! Произошло чудо.
Сурен Авакян сидел в салоне капитана и дымил трубкой. Грузный, седой Иван Семенович сердито расхаживал перед ним.
– Американцу? – остановился он перед Суреном. – Это ты подожди. Зачем американцу?
– А почему не показать ему корневскую идею? Ведь вы же говорите, что она выведенного яйца не стоит.
– Ты брось меня цитировать! Другими цитатами пользуйся. Видно, забыл, в какой обстановке живем, предъядерной! Самого только что в море искупали. Американцы!.. Видать, мало с ними дела имел. С имперскими амбициями.
– Знаю, знаю… враги и так далее… Простые люди везде хорошие. Сближаться с ними надо, общие интересы искать… Мост-то мы ведь к американскому народу строить хотим, а не к какому-нибудь сенатору. С врагом общих интересов не бывает! Понимаешь? На одном корабле «Земля» жить, друг к другу с палубы на палубу придется ходить. Трап нужен. А топить всем вместе корабль никому не следует. Ты ж капитан, знаешь!
– Очень понимаю! – совсем рассвирепел капитан. – Так ты что же? – Он выпрямился во весь свой гигантский рост и угрожающе подбоченился. – Ты что же, решил советские идеи разглашать, иностранцам передавать? Ты знаешь, какие у меня тут инструкции? – И он показал рукой на сейф.
Авакян отмахнулся:
– Ну вот! Теперь сразу опасность разглашения. Чего? Бреда?
– Не знаю чего. Там разберутся. Важно, что разглашение.
Авакян в сердцах засунул горящую трубку в карман и поднялся:
– Далеко пойдешь, капитан. Ба-альшим начальником будешь!.. Инструкции умеешь выполнять!
И Сурен выбежал из салона.
Слепая ярость накатилась на Ивана Семеновича. Он мог бы сейчас заломать медведя, а не то что этого «горца кахетинского». Но, как это ни странно, больше всего Иван Семенович негодовал на себя самого…
Американский самолет делал круг над «Дежневым».
От лежащего в дрейфе советского корабля только что отошел катер с американского эскадренного миноносца, увозя инженера Герберта Кандсрбля…
У реллингов стоял Сурен Авакян. Он долго мучился, не решаясь рассказать американцу о замысле Андрея Корнева. Всем своим существом Сурен понимал нелепость наложенного капитаном запрета, но внутренняя дисциплина сдерживала его. Капитан на корабле был высшим представителем Советской власти. И все же Сурен не сдержался, намекнул американцу, чтобы узнать, как он будет реагировать на предложение построить мост между СССР и Америкой.
