- Привет, Римм Винтерблайт. Ты нам известен - правда, Тайо?
- Вполне. - Теперь на Римма смотрели уже три глаза. - Мы рады тебя встретить, хоть и не знакомы. Хочешь?
Он машинально взял протянутую бутылку и сделал глоток - напиток непривычно горчил.
- Спасибо. Вы тоже были на выпускной церемонии?
Двое переглянулись.
- О да, мы были там, - почти пропела та, которую звали Гвин.
- Я бы сказал - бывали, - добавил Тайо. - Вкусный лимонад?
- Довольно странный.
- Это хорошо. Мы странность любим, с ней тоска отступит.
- А вы откуда? - ощущение от беседы напоминало ему что-то до боли знакомое. - Вы ведь тоже - последний выпуск?
- Сказать по правде, не совсем последний...
- Или совсем и вовсе не последний. Но выпуск - это правильное слово, оно точно весьма. Прощай же!
Они синхронно рассмеялись, вставая с мест - платформа причаливала к ажурной башенке терминала.
- Ты их знаешь?
Эон Ли с интересом смотрела в спину удаляющейся паре.
- Скорее, они меня. Лимонадом вот угостили, - он потряс бутылкой и сделал большой глоток. Неожиданно почувствовал головокружение и едва не упал - девушка ухватила его за плечо.
- Ты чего?
- Не знаю. Лимонад, правда, какой-то странный. Как и они.
- Ты сам по странности чемпион. Идём купаться, день ещё не окончен!
***
Промелькнул хороводом огней и красок тёплый солерский вечер. Закончились танцы, стихли многоголосый смех, плеск воды и музыка. Медленно накатывающие на берег волны принесли с собой глубокую ночь - для кого-то тихую и спокойную, для кого-то - полную тайны и волшебства. Вслед за бархатной темнотой явился неумолимый рассвет - прорезав лучами занавес, он вышел на сцену, блистая золотисто-алым облачением и возвещая начало нового дня.
Пробуждение вышло очаровательным. Свежее дыхание ветерка, прилетавшее с водной глади, развевало занавески. Ласковый утренний свет заглядывал в окно, расцвечивая наполовину свесившуюся с соседней кровати спящую Эон Ли. Мир дышал ожиданием: наступал день Песни.
Песня ветра. Волшебное воспоминание пятилетней давности: море радостных лиц, шум толпы, похожий на шум прибоя, и голос... Голос почему-то не вспоминался. Римм скатился с постели, пощекотал обиженно мяукнувшую Эон Ли и отправился в душ. К тому времени, когда друзья поднялись на крышу санатория, свободные площадки вокруг уже начали заполняться народом. Словно море белых цветов, колышущихся от ветра - на крышах, площадках, галереях, на дорожках, автоплатформах и склонах - стояли люди. По всей Ауре разворачивались огромные стереопроекции, на которых был виден солерский берег - полоска пляжа, слепящий круг солнца над горизонтом и серебряная вода. По всей Ауре тысячи и тысячи готовились подхватить мелодию песни, которая станет символическим планом для всего человечества на следующие пять лет.
