Около часу дня он наконец увидел беленые стены и желтые ставни и, проверив название на табличке, врезанной в столбик у ворот, остановил машину через двести ярдов. Двигаясь прогулочным шагом, с заброшенной за плечо сумкой, словно турист, направляющийся на пляж, он решил прощупать вход со двора. Это оказалось несложно. Недалеко от виллы с грунтовой дороги сбегала тропинка, которая вела в тянущуюся за домами апельсиновую рощу. Наблюдая из-за деревьев, он обнаружил, что лишь невысокая ограда отделяет рыжую землю плантации от сада и раскаленного солнцем патио позади виллы с желтыми ставнями; он даже видел, как в саду топчется с лейкой его «подопечный». Доходящие до пола окна, ведущие из большой комнаты прямо в сад, были распахнуты настежь в надежде впустить внутрь малейшее дуновение ветерка. Корсиканец взглянул на часы пора было обедать, и он вернулся в Ондару.
До трех часов он просидел в баре «Валенсия» на улице Доктора Флемминга, где съел целую тарелку гигантских жареных креветок и выпил два стакана легкого местного белого вина, после чего расплатился и вышел. Когда он возвращался на Плайя-Кальдера, грозовые облака заволокли уже все побережье, а над маслянисто-неподвижной гладью воды глухо рокотал гром, что крайне редко случалось на Коста-Бланке в разгар июля. Он поставил машину в апельсиновой роще около самой тропинки, заткнул за пояс браунинг с привинченным глушителем, доверху застегнул молнию на куртке и скрылся среди деревьев. Когда он вышел из рощи позади окружавшей сад невысокой ограды и перешагнул через нее, вокруг не было ни души. Местные жители, как всегда после обеда, попрятались от жары, а на листья апельсиновых деревьев уже шлепнулись первые капли дождя. Пока Кальви шел по плитам садовой дорожки, с десяток крупных капель упало ему на плечи, и едва он оказался у распахнутых окон, как по розовой черепичной крыше загрохотал разразившийся ливень. Кальви порадовался: опасность быть услышанным явно миновала.
Войдя в гостиную, он услышал из комнаты слева несколько ударов пишущей машинки. Остановившись посреди комнаты, корсиканец вытащил и снял с предохранителя пистолет. Затем по камышовой циновке шагнул к открытым дверям кабинета.
Майор Арчи Саммерс так и не узнал, что случилось, и почему. Он лишь увидел в дверях кабинета какого-то мужчину и приподнялся спросить, что тому нужно. Но разглядев, что у посетителя в руке, успел лишь открыть рот. Два мягких шлепка утонули в шуме дождя, и обе пули вошли майору в грудь. Третья была выпущена ему в висок сверху вниз, всего с двух футов, но он ее даже не почувствовал. Корсиканец на минуту присел над телом и пощупал то место, где обычно находится пульс. Вдруг, не успев распрямиться, он обернулся и увидел на пороге гостиной…
