Тьма и зыбкость пробудили ее тело быстрее, чем разум.
И даже когда ее тело проснулось, в нем по-прежнему ощущалась слабость.
Брюнхильд вздохнула. Она направилась в центральный холл и прислонилась к стене. Она ощущала прикосновение коробки к груди и холодную стену за спиной. Чириканье птенца и прохлада на спине заставили ее тело дрожать.
Кот подошел к ее стопам.
— Ты в порядке? Может тебе стоит отдохнуть в комнате изобразительного искусства, вместо того, чтобы возвращаться в общежитие.
— Возможно, — произнесла Брюнхильд, кивнув.
Она втянула воздух, глянула на потолок, открыла рот и выпрямила горло.
Я выгляжу как птенец, выпрашивающий еду, подумала она.
Она набрала воздуха в легкие и поразмыслила, почему ее тело чувствовало себя так устало.
Она не знала.
Но она понимала одну вещь: Зигфрид.
— Искупление…
Брюнхильд закрыла глаза и рот и опустила лицо.
Она отгородилась от всего, но задумалась всем своим сердцем. Она задумалась над тем, что узнала после шестидесяти лет.
Он совсем ничего не позабыл.
●
Большие часы на школьной стене показывали девять часов утра.
Из-за весенних каникул звонок не прозвучал. Вместо него можно было услышать звук мотора мотоцикла.
Черный прогулочный мотоцикл пересек центральный вход и двинулся дальше к парковке за общежитиями. На нем ехала парочка. То были Изумо и Казами.
Двигатель мотоцикла сбавил обороты, когда поравнялся с шеренгой школьных корпусов. С коричневым плащом, развевающимся на ветру, Изумо сжал сцепление, позволив двигателю реветь. Он поставил стопу на землю и уменьшил скорость.
Изумо снял шлем правой рукой и пробормотал без конкретного адресата:
— …Выходит, упрямство оставит тебя без сна.
— Прости, что вынудила тебя поехать со мной, — произнесла Казами, расположившись в тандеме с ним.
Изумо остановил мотоцикл и развернулся. Девушка, одетая в теплую безрукавку и мужскую кожаную куртку, держала шлем вместе с рюкзаком.
Лицо Казами взирало на него с легко нахмуренными бровями. Несмотря на это, на ее губах сияла улыбка. Увидев ее лицо, Изумо еще раз глянул вперед.
— Ладно, я залипну с тобой, пока мы не договоримся.
— Прости. Мне кажется, все останется так, пока Саяма не определится.
— Нет, правда, меня совсем не напрягает. Твой друг успеет подготовить новую песню для Фестиваля Всеобщего Отдыха в мае? А то мы уже печатаем плакаты для соревнования школьных групп.
— У нас и так хватает песен в запасе. И, если что, я могу сгонять домой и выпросить помощь у отца, так что все будет отлично.
