— Это ничего. Его купила школа, потому я тебя прощаю.
— Спасибо. Но еще, это я разбил чашку, которую тебе дала школа.
— Вот как…мне очень нравилась эта чашка, но ее все равно не вернуть. Я тебя прощаю.
— А еще я обслюнявил твою подушку и подстроил все так, будто это сделала ты.
— Понятно…так вот, что случилось.
— А еще, я скрыл, что немного обмочился у тебя под одеялом. Вот почему оно недавно так воняло.
— …Ясно. Так вот откуда этот запах. Если есть что-нибудь еще, скажи это сейчас. Ты будешь освобожден от всякой боли.
— Просто из любопытства, что ты хотела сказать под «освобожден от всякой боли»?
— Ты больше никогда ничего сможешь почувствовать… Стой, не удирай!
Когда Брюнхильд начала подниматься, она увидела, как закатное солнце освещает городской пейзаж.
— …
Она замерла и осмотрелась по сторонам. Она увидела дома, строения, поля, небольшие леса и сетку дорог.
Весь городской пейзаж не осознавал, что она возвышалась тут под легким ветром.
По какой-то причине она нахмурилась. Черный кот повернулся к ней.
— Что такое?
— Ничего, — Брюнхильд протянула руку и схватила кота. — Прощай, пейзаж. Ты совершенно не похож на лес, в котором я когда-то жила.
На этих словах Брюнхильд кивнула и начала осуществлять свое наказание.
●
Сидя на лавочке у входа в Вечный Подсолнух, Саяма и Изумо вдвоем пили кофе с молоком. Красная рассохшаяся деревянная лавка скрипела под Изумо.
Когда у Саямы осталось совсем немного молока, он поставил бутылку рядом с собой. Он опустил Баку с головы, и зверек засунул голову в расположенную боком бутылку, принявшись вылизывать оставшееся молоко.
— Какое бесполезное животное.
— Судя по всему, он живет с того, что показывает и наблюдает прошлое и сны других людей. Несмотря на это, он будет поедать всё, что ты ему дашь.
— Но что ты думаешь, Саяма? Положить руку на бедро во время питья кофе с молоком — это обычное дело, но как насчет того, чтобы воспользоваться двумя руками?
С контуром от бутылки вокруг его рта, Изумо оглянулся через плечо. Саяма проследил за его взглядом и обнаружил занавески женской бани.
— Ты ждешь Казами?
— Ты вообще слушал мое грандиозное заявление?
— Я избегаю делать вещи, которые не привносят пользу в мою жизнь.
— Я не представляю, как твои причудливые действия в бане могли принести тебе какую-то пользу.
— Принесли. Отныне у меня не будет никакого недопонимания с Синдзё-куном.
— Мне кажется, отныне как раз ты будешь служить источником всеобщего недопонимания… Это была блестящая развязка. Совершенно неописуемое зрелище — парень, развалившийся посреди бани с выпирающим вверх задом.
