То-то из меня диалоги поперли. Никогда раньше такого не было.
Драма ты лги я.
23.02.2011
Продолжаю единоборство с ручками, отказывающимися писать мою безысходную кривду.
Март. Скоро годовщина смерти Лены.
Пустоватенько.
Вот все, что могу сказать.
Ее нема.
Вообще, единственное, что можно сделать, чтобы сохранить высокое присутствие памяти о Лене (помимо чтения стихов), это самому карабкаться туда, где она парила столь свободно.
Улитка и балерина.
Басня.
Иллюстрация на тему карабканья.
У меня есть стихотворение «Вот молекулы сверкают,/в теле стареньком моем,/что они об этом знают,/размышляют ли о чем?» И т.д.
Там еще упоминаются атомы, электроны, пю-мезоны. По поводу этих элементарных частиц я консультировался с лириком-физиком Борисом Шифриным и посвятил ему это стихотворение.
И вот недавно, сидя на дне рожденья у Александра Горнона, Борис заговорил о том, что эти самые частицы (по Флоренскому), образуя человеческое существо, при расставании с телом сохраняют память о нем. Ибо помимо ноосферы есть еще пневмо-сфера…
Позволю себе вольность: атомы намагничиваются человеком.
И может быть мы просто обогатительная фабрика материи?
Сколько атомов одомашниваем за жизнь.
Вот и Федоров предлагал все собирать.
Значит, много лет назад я написало оду утильсырью.
Вторцветмет.
А если в меню попадут атомы, намагниченные другими, что будет?!
Диффузия.
Мозаика индивидуальности.
Над землей снова задул ветер вер. Ислам встрепенулся. Повалились диктатуры. В Африке открыли форточку.
Астров рад прохладе.
Проветривание.
Вот еще выудил из Ридера о предшественниках меню.
Стр. 105 «Гофмансталь, Маутнер и позже Музиль, а может быть, и Витгенштейн пытаются найти выход из кризиса идентичности. (Порожденного неопозитивизмом, который доминировал в конце XIX века и доктрину которого резюмирует высказывание Эрнста Маха: «Я спасти нельзя».) На пути систематической деконструкции субъекта, и прежде всего его языка, – деконструкции, после которой только и можно воспринимать откровения «иного состояния». У Отто Вейнингера аналогичную функцию спасения я, разрушенного атаками со стороны неопозитивизма и экспериментальной психологии, принимает на себя фигура «гения».
2.03.2011
Мельком видел во сне Лену. Она была коротко подстрижена, как после тифа.
Похоже, это были чьи-то похороны.
На паперти юродствовал Саша Миронов. Его пытались успокоить. Кто-то сожалел о том, что не укололи вовремя.
