В ожидании часа, была еще беседа в кают-компании, куда нас пригласили на обед. Немцы интересовались новостями — ну и конечно, старая привычная песня, "мы не нацисты, а просто исполняли свой долг". И собственной судьбой — в этой реальности нет "прозападной" части Германии, так что куда после капитуляции податься бывшему офицеру кригсмарине, это вопрос интересный — при всех симпатиях к англичанам, они чужаков вряд ли на службу возьмут, даже в торговый флот, своих людей хватает. В то же время будущая ГДР — это слово как-то незаметно уже вошло в обиход, появившись сначала в "Правде" еще зимой — как любое нормальное государство, должно располагать вооруженными силами, про Фольксармее уже говорят, а Фольксмарине будет?
Ну, я и ответил, как представитель той стороны, чья сейчас Германия. Не разглашая никаких секретов — лишь то, что уже оглашено было, всему миру. Что за вами останутся исключительно те земли, где живут этнические немцы, никаких колоний с унтерменшами. Что касаемо Австрии, Судет, Шлезвиг-Гольштейна, Эльзас-Лотарингии, Саара, Силезии — то судьба этих территорий будет определяться с учетом волеизлияния местного населения, если они захотят остаться в составе ГДР, то Советский Союз препятствовать не станет. И как заявил товарищ Сталин, гарантирует неприкосновенность новых границ от любого иностранного посягательства. Что до вас конкретно — то СССР заявлял, и подтверждает, что не имеет претензий к тем, кто не совершал военных преступлений, и не состоял в преступных организациях, как нацистская партия или СС. Так что, кто желает — когда вернется домой, может предложить свою службу ГДР.
— А что станет с Восточной Пруссией? Как следует понимать слова вашего Вождя?
— Сказано было лишь, о "ликвидации навек Прусского государства, как рассадника агрессии и милитаризма". В какой конкретной форме это будет реализовано, еще узнаем. Но я хочу напомнить, что Восточная Пруссия уже была присоединена к России при императрице Елизавете. Так что, рассуждая гипотетически, товарищ Сталин имеет полное право восстановить историческую справедливость. Впрочем, в этом случае, жители Кенигсберга должны радоваться — тогда они не будут ответственны за контрибуцию, которую Германия обязана будет уплатить.
Доложили — пленные идут! Мы поспешили на "Арктурус". Лишь Айвар Монтегю попросил разрешения остаться на "Лейпциге", поскольку с мостика здесь открывался куда лучший вид. Коммодор Монтегю не возражал, герр Асмус заверил, что любая помощь от экипажа крейсера будет оказана. Сойдя на берег я обернулся и взглянул наверх. Айвар уже успел установить на штатив свою кинокамеру со сменной оптикой и готовился снимать — те самые кадры, которые после получат мировую известность.
