Том 4. Стихотворения | страница 36
В три раза больше птица,
А мозг в ней раздробит.
И снова с ветки к ветке,
Опять в пролом дупла,
И делает заметки
По всей коре ствола.
Живет! Живет не грубо! –
«А ну, еще скакну
От каменнаго дуба
На красную сосну!»
Синичка, ты кузнечик,
С кем ветер не чужой.
Ты малый человечек,
С великою душой!
Утро-сказка
Утро-сказка. Что сегодня вздумал строить Океан?
Солнце, чаша дней Господня, рассекло туман.
И, алея, самоцветы разноцветною гурьбой,
Расплавляясь, расплывались в бездне голубой.
За ночь бешенствовал ветер, так всю воду закачал,
Что от края неба к краю всюду пляшет вал.
Вон далеко, там далеко, где сменилась ширь на даль,
Тут и там взгорбится влага, взбросит пыль-хрусталь.
Влажный прах перелетает от горба волны к горбу,
Стоголосый ветер стонет в гудную трубу.
Даль до дали, близь до близи, хороша сплошная ткань,
Стычки дружныя волнений – дружеская брань.
Алых яхонтов давно уж в Море выгорел пожар,
Белый цвет вошел в зеленый, в синий, в синь-угар.
А на гулком побережье, где стою, заворожен,
Глыбы белыя вспененья, пены взлет и гон.
Завитками груды хлопий, накипь легкая зыбей,
Точно белая овчина Короля Морей.
Воспоминанья
Воспоминанья, возникая,
Заводят в сердце зыбкий спор,
Но вдруг бледнеет их убор.
Так птиц щебечущая стая
Ведет прерывный разговор,
В ветвях березы засыпая.
Все тихо. Светит звездный хор.
Я сплю. И милыя улыбки,
Что, как горит звезда к звезде,
Светили мне когда-то, – где? –
Опять горят, И стонут скрипки.
Так в бледно-лунной череде
Весенние мелькают рыбки,
Скользя в серебряной воде.
Я умоляю, безглагольный,
Твержу одной, пока я сплю,
Что все одну ее люблю.
Мой сон – и грустный, и безбольный,
И, как уходит к кораблю
От брега, тая, след продольный,
Так тает след, который длю.
Совершенный покой
Когда опустятся ресницы
На побежденные глаза,
Горит ли в небе бирюза
Иль там агат и в нем зарницы, –
В душе, светясь, растет лоза,
Ветвей зеленых вереницы
И венценосная гроза.
Чуть позабывшийся, тревожно,
Опять кует обманы снов,
Опять в созвенности оков.
Что было правда, было ложно,
Он снова впить в себя готов,
На то, что больше невозможно,
Он мысленный готовит лов.
Лишь иногда, когда упорный,
Чрезмерный выполню я труд,
Как труп, как глыба, весь я тут.
Не знает разум лжи узорной,
Он грезу не свивает в жгут,
И я – в Каабе камень черный,
Вне волхвование минут.
В далекой долине
В далекой долине, где дышет дыханье дымящихся давностью дней,
Я думал дремотно о диве едином, которое Солнца древней.
Книги, похожие на Том 4. Стихотворения