Сергей дернул головой, глаз не открыл. Стук стал настойчивее и громче. С трудом приоткрыв глаза, Сергей обнаружил, что рядом никого нет, а стучат в окно. Мгновенно вскочив с кровати, он быстро распахнул его и увидел Василия.
— Василий?! — удивился он. — Что-нибудь случилось?
— Одевайся, комиссар вызывает, — не отвечая на вопрос, шепотом проговорил тот, настороженно оглядываясь по сторонам.
— Да что произошло? — забеспокоился Панков, затем схватил брюки и начал лихорадочно собираться.
— Давай быстрее: по дороге расскажу…
Наконец Сергей оделся и, направившись к выходу, посмотрел на свою кровать: ему показалось, что место, где он видел Ванду, чуть примято. Усмехнувшись, он подошел к дверям, но тут вспомнил про колокольчик и решительно сиганул в окно.
— Чего это ты? — удивился Василий.
— Так быстрее! — отмахнулся Панков и спросил: — Ну, чего случилось?
— Балаганщика укокошили!
— Ну да? — опешил Сергей и невольно вспомнил о своих странных предчувствиях. — Как же это произошло?
— Действовали по-наглому: подошли к часовому, и один из них приказал привести арестованного на допрос… Ну, тот, как полагается, привел его в наш кабинет и встал за дверью… А через некоторое время — выстрел, часовой — в кабинет, а там, — Василий огорченно махнул рукой, — старик лежит на полу мертвый, а те говорят, что стрелять были вынуждены, так как старик бросился к окну и мог убежать… — Он сплюнул сквозь зубы.
— Да кто это был?
— А черт их маму знает? Гады! — выругался Василий.
— Значит, ушли? — нахмурился Сергей.
— Не совсем… Неожиданно комиссар вернулся, ну и… — Василий зло сплюнул. — Один ушел, а второму удалось Федора подстрелить!
— Федора?
— Обошлось, слава Богу: в плечо…
Когда они вошли в кабинет, в котором разыгралась трагедия, то увидели два лежащих на полу тела: один принадлежал старику балаганщику, другой лежал лицом вниз.
Сергей вопросительно взглянул на Федора, придерживающего раненую руку.
— Посмотри, — кивнул тот, и Сергей, наклонившись над трупом незнакомца, осторожно перевернул его.
— Вот тебе раз: это же тот самый «вихрастый», которого я вчера выслеживал! Вот гад!
— Ты уверен? — нахмурился комиссар.
— Я же говорил, что спросонья его узнаю! — Сергей стал явно горячиться. — Кроме того, взгляни-ка поближе, Федор!
Комиссар наклонился, удивленно хмыкнул, взглянул на Сергея, снова на лежащего, потом выпрямился, покачал головой и выкрикнул:
— Левченко!
В кабинет протиснулся щупленький, совсем еще молодой красноармеец. Он остановился у дверей и стал виновато переминаться с ноги на ногу. Было видно, что он так сильно переживал, что не без труда сдерживал слезы, готовые брызнуть из глаз.
