.
Об изначальной установке инициаторов серии на ее политико-пропагандистское назначение я могу судить по опыту своего участия в подготовке нескольких томов «Документов внешней политики СССР» (с третьего по одиннадцатый). Будучи прикомандированным, в числе других сотрудников Академии наук СССР, в помощь Редакционному аппарату Комиссии по изданию дипломатических документов при МИД СССР, я в основном занимался составлением «примечаний — комментариев» к публикуемым документам.
Эта работа состояла в поисках дополнительных материалов (не только архивных), на основе которых и готовились примечания. В конфронтационных условиях Холодной войны приходилось комментировать многие факты и явления международных отношений в политико-идеологическом плане, оспаривая иные, чем наши советские, трактовки и оценки, нашедшие отражение в документах. Своеобразный симбиоз научных примечаний с откровенно идеологическими, конъюнктурными комментариями.
Значение документальной серии для исследователей истории советской внешней политики бесспорно, поскольку, при всей ограниченности серии, она все же несколько расширила документальную базу исследований. Но цели публикации, повторюсь, были скорее политическими, нежели научными. Выход каждого тома расценивался как еще один политико-пропагандистский успех, как удачный ход в идеологической борьбе с капиталистическим противником. Задача снабдить исследователей новыми архивными документами ради действительно правдивого освещения истории внешней политики СССР определенно была не на первом плане.
Один-два примера в подтверждение сказанного. Формально архивные документы отбирались по критерию значимости, но таким образом, чтобы избежать публикации политически невыгодных для Советского Союза материалов. Плюсом можно считать лишь то, что тем самым сводились к минимуму изъятия, сокращения и прочие вмешательства в тексты (чего старались избегать). Но никак нельзя сказать, что в томах серии опубликованы действительно важнейшие дипломатические документы из архива МИД СССР, что они действительно воссоздают более или менее полную картину советской внешней политики. Это затруднительно и по той простой причине, что на каждый календарный год отводился один-единственный том. Кроме того, желая охватить отношения со всеми государствами, с которыми СССР поддерживал дипломатические отношения — а таких государств было около тридцати, — в тома включались и малозначительные документы: лишь бы показать множественность внешнеполитических связей Советского Союза. В итоге в каждом томе серии архивные документы составляли около или чуть больше половины его содержания.
