Но и сегодня о переговорах в Кремле в августе-сентябре 1939 г. с участием И.В. Сталина, В.М. Молотова и министра иностранных дел нацистской Германии И. Риббентропа, предшествовавших заключению двух советско-германских договоров, приходится судить по записям немецкой стороны. Другая сторона, по советской традиции, продолжает уверять, что записи ее переговоров то ли не велись вообще, то ли не сохранились. В то же время, например, опубликован советский документ о том, что в октябре 1939 г. по запросу германского посла в СССР Ф. Шуленбурга ему были переданы «цитаты из высказываний т. Сталина в беседе с Риббентропом» на переговорах в сентябре 1939 г., результатом которых стал советско-германский договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 г.>{15} Значит, советская запись переговоров все-таки существовала. Вместо публикации нашей записи переговоров (со сталинскими «цитатами») составители соответствующего, 22-го тома серии «Документы внешней политики СССР» отсылают исследователя к помещенной в примечаниях в конце тома немецкой версии хода переговоров, видимо, вполне заслуживающей доверия как исторический источник>{16}. Невольно вспоминаются ленинские слова о тайне, в которой рождаются войны, на этот раз в применении к скрытному механизму выработки и принятия внешнеполитических решений в бывшем Советском Союзе, решений, определявших судьбы целых народов, а то и всего мира.
В ноябре-декабре 1993 г. Институт всеобщей истории РАН дважды обращался с запросом в Президентский архив с просьбой предоставить мне возможность ознакомиться с документами Политбюро, отражающими как подготовительный этап, так и ход переговоров о заключении советско-германских договоров от 23 августа и 28 сентября 1939 г.>{17} Безрезультатно. Последний отказ (после настойчивой просьбы ответить письменно) сопровождался ссылкой на то, что запрашиваемые материалы заседаний Политбюро переданы в Российский Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ — в то время РЦХИДНИ) и после рассекречивания будут предоставлены для открытого использования>{18}. Действительно, секретные материалы Политбюро — так называемые «особые папки» — были переданы в РГАСПИ в 1995 г., но только подписные протоколы, неполные по сравнению с протоколами подлинными. И первоначально только за 1923–1939 гг. в количестве 25 дел>{19} (позднее эта практика была расширена). Мало того, что передача осуществлялась, мягко выражаясь, неспешно. Часть полученных архивных материалов была помещена в восстановленный спецхран, доступ куда, как и в советские времена, нужно оформлять особо
