Я уже успел заскучать, когда у меня за спиной наконец заскрипела дверь.
– Вас примут! – сообщил громила, тщетно пытаясь придать своему тону хотя бы немного почтительности.
Я отдал ему свою шляпу и пальто, однако трость оставил, несмотря на его явное недовольство. Громила посопел, но силком отбирать трость не стал, и правильно сделал.
– Идите за мной! – бросил он через плечо и двинулся вперед с грацией тяжеловоза.
Громила привел меня в небольшую полутемную комнату, где и оставил, буркнув дежурное: «Ждите!»
Я с любопытством огляделся. Признаюсь, мне не доводилось ранее бывать в магических салонах, поэтому обстановка вызвала у меня неподдельный интерес. Надо думать, кто-то изрядно потрудился, придавая обычной в общем-то комнате мистический флёр (как его понимала владелица): окна закрыты тяжелыми шторами, кругом громоздится тяжеловесная мебель из темного дерева, на полу раскинулся ковер, затканный непонятными символами, на стенах намалеваны алой краской странные знаки. Знаки рисовали с намеренной неряшливостью, чтобы получились потеки, в неярком свете свечей походившие на кровь. В стенном шкафу обнаружилось собрание всевозможных мистических книг, от творения господина Папюса до рукописного на вид фолианта с надписью «Молот ведьм» (видимо, в свободное от работы время гадалка изучала методы борьбы с ей подобными). Также в комнате находилось множество предметов непонятного назначения, но крайне загадочного вида, начиная от пресловутого хрустального шара и заканчивая чем-то, подозрительно напоминающим высушенную человеческую голову. (По-моему, это была просто сморщенная тыква.)
– Вижу, вас заинтересовала моя коллекция? – приятный женский голос, неожиданно раздавшийся за моей спиной, заставил меня резко обернуться.
Я внимательно посмотрел на незнакомку. Светлые волосы и глаза, бледная кожа – по виду обычная уроженка северных графств, в жилах которой имеется изрядная примесь норманнской крови. Род ее занятий выдавали только платье, стилизованное под тунику, гроздь амулетов на шее, многочисленные браслеты и диадема на лбу, придерживающая распущенные волосы.
– Разумеется, – ответил я, сообразив, что пауза неприлично затянулась. – Весьма любопытные… экземпляры! Должно быть, редкие?
Видно было: книги явно не читали, а на полки поставили исключительно для антуража – корешки ничуть не потрепаны, страницы не загнуты, а кое-где даже не разрезаны! Говорить об этом я, понятное дело, не стал.
