После этого Мэрилин никогда не встречалась с Марианной Крис — таково было ее решение. Но, то ли по небрежности, то ли умышленно, она оставила Крис в числе наследников по своему последнему завещанию, составленному за три недели до поступления в Пейн Уитни. Впоследствии Крис признала: «Я совершила нечто ужасное. Нечто совершенно ужасное. Я не этого хотела, но сделала именно это». Она продолжала переписываться с Гринсоном и Анной Фрейд по поводу своей бывшей пациентки.
В начале весны Мэрилин решила вернуться в Калифорнию и умоляла Гринсона принять ее в «постоянные» пациентки, хотя он относился к этой идее настороженно. Они вновь начали свои сеансы. В мае, когда Мэрилин опять уехала в Нью-Йорк, откуда она звонила Гринсону каждый день, он описывал Марианне Крис свой терапевтический план действий: «Прежде всего, я стараюсь помочь ей не чувствовать себя одинокой, ведь именно это заставляет ее искать спасения в наркотиках или вступать в связи с очень деструктивными людьми, которые устанавливают с ней садомазохистские отношения… Именно такой подход в нормальном случае действует у девочки-подростка, которая нуждается в советах, дружеском отношении и твердости, и она, похоже, очень хорошо это воспринимает… Она сказала, что в первый раз ей не терпелось приехать в Лос-Анджелес, потому что она могла со мной поговорить. Конечно, это не помешало ей отменить несколько сеансов, чтобы поехать в Пальм-Спрингс с мистером Ф. С. Она «изменяла» мне, ведя себя так же, как подросток с родителями».
Через несколько дней Мэрилин позвонила из Нью-Йорка своему калифорнийскому психоаналитику и сообщила, что решила окончательно вернуться в Лос-Анджелес. В тот город, где она родилась. В город, где она ни за что на свете не хотела бы умереть. В город, где она умрет.
Лос-Анджелес,
отель «Беверли Хиллз»
1 июня 1961 года
В послеполуденные часы Андре де Динс работал в своем саду и вдруг вспомнил, что сегодня день рождения Мэрилин. Не имея представления о том, где она находится, он зашел в дом, снял трубку и спросил в справочном бюро номер отеля «Беверли Хиллз». Когда он попросил на коммутаторе дать номер Мэрилин Монро, его сразу же соединили. Он запел в трубку «С днем рождения тебя». Мэрилин узнала его голос и, придя в восторг, сразу же пригласила его к себе. Она жила одна в бунгало № 10. Он обрадовался, как ребенок долгожданному подарку. «Скоро выходные — может, мне удастся убедить ее провести несколько дней со мной!» — подумал де Динс. Когда он пришел, Мэрилин казалась очень веселой и вынула из маленького холодильника черную икру и две бутылки шампанского. Они долго разговаривали о том о сем. Вдруг беседа окрасилась в мрачные тона. Мэрилин чувствовала себя несчастной — ей казалось, что ее эксплуатирует «Фокс» — и хотела вернуться в Нью-Йорк.
