Лос-Анджелес, Бель-Эр
август 1960 года
Мэрилин воспользовалась предпоследними августовскими выходными и перерывом в съемках «Неприкаянных», чтобы съездить в Лос-Анджелес. Она несколько часов беседовала со своим психоаналитиком, а также навестила Джо Шенка. Старый продюсер, один из основателей «Фокс», был серьезно болен; он умер вскоре после их встречи. Они познакомились в 1948 году на вечеринке в его роскошном доме на Саус Кэролвуд-драйв. Кричащий архитектурный стиль невероятного испано-итальяно-мавританского Возрождения как нельзя лучше подходил к крупномасштабным покерным баталиям, на которые друзья Джозефа Шенка являлись в сопровождении молодых и красивых женщин, игравших не только декоративную роль. Хорошенькие малышки — фотомодели и начинающие киноактрисы — наполняли стаканы и выносили пепельницы. Они надеялись начать карьеру в кино или продвинуться в ней. И если для этого надо было после пепельниц оказать некоторые интимные услуги игрокам, к чему отказываться?
У Шенка за плечами была долгая карьера продюсера. Мэрилин признала, что попала в его жертвы с полного своего согласия. Но она поддалась не в тот вечер.
На следующий день за ней заехал белый лимузин, чтобы отвезти ее на ужин в узком кругу. Отказать было бы безумием с ее стороны, но она не хотела отдаваться сразу же, и Люсиль Кэролл, одна из подруг, посоветовала ей сказать, что она хранит свою девственность, чтобы отдать ее идеальному мужчине. Поздно вечером Мэрилин в страшном волнении позвонила ей из дома Шенка: «Он знает, что я замужем. Что теперь ему говорить про девственность?»
Вечеринка закончилась. Мэрилин подчинилась и отдалась, но теперь не вспоминала об этом, глядя на несчастное восьмидесятилетнее создание, опутанное трубками, готовящееся испустить дух на больничной койке. Тогда ей отчаянно хотелось работать. Она хотела достичь успеха. Приходилось смириться с тем, что переговоры о получении ролей часто велись с глазу на глаз, а не через агентов. Впоследствии Мэрилин открыто говорила о своем романе с Шенком, сразу же давшим ей то, чего она ждала, познакомив ее со своим партнером по покеру Гэрри Коном, предметом страха и ненависти всего Голливуда. Он сделал карьеру Кармен Кансино, ставшей позднее Ритой Хейворт; он был директором киностудии «Колумбия».
Через несколько дней и ночей после своей вечеринки у Шенка, Мэрилин вошла в кабинет Кона на углу бульваров Сансет и Гауэр. Он сразу же предложил ей полугодовой контракт на 120 долларов в неделю со следующего месяца. Он выдвинул одно условие, хотя и не то, которого она ожидала: она должна была сделать перманент, чтобы увеличить объем прически электролизом, после нескольких нанесений перекиси водорода и аммиака. Естественный каштановый цвет ее волос, жалко перекрашенных в грязновато-блондинистый, исчез под платиновым облаком. В зеркале Мэрилин увидела женщину, все более напоминающую кумира ее детства — Джин Харлоу.
