Вествуд,
Фифт Хелена-драйв
6 июня 1962 года
Гринсон посетил Грецию, Израиль и Италию. Он готовился к поездке в Швейцарию. Мэрилин, будучи не в состоянии говорить, составила список вопросов и попросила Юнис Муррей передать их Гринсону по телефону. Он понял, что вопросы менее важны, чем их невысказанный смысл: «Когда вы вернетесь?», но не захотел с ней разговаривать. Мэрилин висела на телефоне, звоня по несколько раз в день Ли Страсбергу, Норману Ростену и его жене, Ральфу Робертсу, Уитни Снайдеру и Пэт Ньюкомб. Все замечали ее потерянность.
В понедельник после своего тридцать шестого дня рождения Мэрилин не явилась на съемки. Питер Дж. Леватес, который был директором «Фокс» в течение двух лет, уехал в Европу, чтобы справиться с катастрофой «Клеопатры». Он заявил, что также уладит дело Монро. Понимая, чем грозит его возвращение, Мэрилин заявила, что «готова сниматься и с нетерпением ждет, когда сможет вернуться к работе». Она участвовала всего в двенадцати днях съемок из тридцати четырех. На следующий день актриса на съемки не явилась. Отослав всех, Кьюкор решил, что если она не явится и на следующий день, то он прекратит съемки фильма. «Фокс» грозила объявить ее контракт недействительным. Кьюкор уже обдумывал ее замену: рассматривались кандидатуры Ким Новак, Ширли МакЛейн, Дорис Дей или Ли Ремик. Гринсон, с которым по просьбе Мэрилин связался Рудин, обещал, что вернется как можно скорее и оставит жену у ее родственников.
Через два дня, высадившись в международном аэропорту Лос-Анджелеса после семнадцатичасового перелета, Гринсон поспешил прямо к Мэрилин и нашел ее в коматозном состоянии. По крайней мере, она была жива. Неизвестно, что произошло между ними, но на следующий день пластический хирург Беверли Хиллз, Майкл Гурдин, принял Мэрилин, явившуюся в сопровождении своего психоаналитика. Гурдин уже оперировал ее тринадцать лет назад — он изменил ей форму носа и скул. Сейчас она говорила гнусавым, надтреснутым голосом; грязные волосы были спутаны, под глазами темнели синяки, которые не удалось замаскировать косметикой. Психоаналитик сказал, что она «поскользнулась в душе». Врач понял, что она находится под действием наркотиков, но Мэрилин беспокоилась прежде всего о назначенной фотосессии и спрашивала, не сломан ли ее нос: «Если мой нос сломан, сколько времени понадобится, чтобы его восстановить?» Рентген показал, что кости и хрящи не повреждены. Она бросилась к доктору Гринсону в объятья. Психоаналитик ответил на вопросы хирурга. Гурдин исключил перелом. Возможно, она упала, но возможно также, что ее ударили, так как гематома от травмы носа легко распространяется на веки.
