Изабель прервала поцелуй и откинула голову назад, жадно ловя ртом воздух. Мой взгляд прошелся по ее горлу, чтобы остановиться на груди. Теплый свет свечей подчеркивал нежный румянец кожи Изабель. Я сжала пальцы вокруг ореола и потянула ее сосок в направлении своего рта.
Единственным, что удерживало ночную рубашку на месте, были три тоненьких тесемки. Почти сразу же они оставили сопротивление в своей обреченной битве за добродетель Изабель и развязались. Женщина не предприняла попытки удержать соскользнувшее на пол одеяние.
Теперь я работала над ее соском своим языком, а руку освободила для того, чтобы обнять Изабель за талию, плотнее прижимая к себе. Я хотела съесть ее целиком. Пальцы Изабель жестко вцепились в мои волосы, тихие стоны сбегали с ее губ, бедра ритмично двигались у меня на коленях, явно показывая, что она уже не в силах контролировать себя.
Наконец, Изабель отодвинулась, чуть не скатившись с моих коленей. Она оторвала одну из моих рук от своей спины, будто собираясь встать, но, оказалось, что у нее была совсем другая идея. Мое разочарование продлилось лишь секунду, пока я не поняла, чем она хочет. Крепко держа мою руку за запястье, Изабель положила ее себе между ног. Я чуть раздвинула колени, чтобы получить некоторое пространство для маневра.
Тело Изабель задрожало, будто в лихорадке. Она была влажной. Уверена, что и я тоже. Исследуя пальцами ее влажную плоть, я сосредоточила взгляд на ее лице, наблюдя, как отражаются на нем все мои действия. Глаза Изабель были закрыты, из приоткрытого рта вырывались хриплые вздохи, лоб покрывали морщинки. Могло показаться, что женщина страдает, но это было не так. Эти интенсивные ответы во многом похожи, но всегда отличаются один от другого.
Все тело Изабель содрогнулось, ей с трудом удавалось вдохнуть. Уверена, что не держи я ее за талию, женщина упала бы. Она была на самом краю, но вдруг резко отодвинулась, сбегая от прикосновения моих пальцев.
Изабель наклонила голову, с трудом восстанавливая дыхание.
- Пожалуйста, мне нужно...
Вместо того чтобы закончить предложение, Изабель соскользнула с моих колен и взялась за шнуровку моей безрукавки. Я неподвижно сидела, лишь иногда поднимая руки, чтобы помочь ей стянуть с меня дублет и рубашку через голову.
Когда выше талии одежды на мне не осталось, Изабель опустилась на колени и раздвинула мои ноги, чтобы подобраться ближе. Ее губы и язык оставляли влажные линии на моей коже, прядь волос щекотала грудь. Нежность ее прикосновений, медленных, ласковых, едва заметных, дарили возбуждение вместо удовлетворения, дразня и заставляя желать большего.
