Синха говорил неторопливо, вдумчиво, сцепив пальцы в замок на столе.
— Прошел год с начала событий в Наксалбари, а Коммунистическая марксистская партия продолжает предавать нас. Они опорочили красное знамя. Опорочили светлое имя Маркса.
Марксистская компартия, политика Советского Союза, реакционное правительство Индии — все они на одной стороне. Все они — лакеи Соединенных Штатов. Они представляют для нас четыре горных хребта, которые мы должны как-то преодолеть.
У марксистской компартии одна цель — сохранить влияние. А наша цель: создание справедливого общества. Создание новой партии стало насущно необходимой задачей. Если истории суждено сделать шаг вперед, то сначала нужно покончить с пустой болтовней и политикой заигрывания.
Собравшиеся слушали затаив дыхание. Субхаш видел, с какой увлеченностью Удаян внимал словам Синхи.
Субхаш сидел рядом с Удаяном, но чувствовал себя на этом собрании каким-то невидимкой. Он не был уверен, что привнесенная идеология сможет разрешить проблемы Индии. Хотя искра вспыхнула уже год назад, он не считал, что за этой искрой обязательно должна последовать революция.
Он не знал, чего ему не хватало, чтобы поверить в это, — смелости или воображения. Из-за недостающих качеств он не мог разделить политические убеждения и веру брата.
Субхаш помнил, как они с Удаяном обменивались смешными глупыми посланиями, когда отправляли друг другу при помощи зуммера. Но он сейчас не знал, как ответить на сигналы, посылаемые Синхой. Эти же сигналы Удаян принимал с готовностью.
Под кроватью у стены в их комнате теперь появились банка с красной краской и кисточка. Раньше их там не было. А под матрасом Субхаш нашел список призывов, переписанных рукой Удаяна. «Председатель Китая — наш председатель!», «Долой выборы!», «Наш путь — это путь Наксалбари!».
Стены города были исписаны подобными лозунгами. И стены корпусов студенческого городка, и высоченные стены киностудии, и низенькие стены вдоль улиц их квартала.
Однажды ночью Субхаш услышал, как Удаян вернулся домой и сразу же направился в ванную. До него донесся звук льющейся воды из душа. Субхаш сидел за письменным столом и видел, как Удаян, войдя, первым делом затолкал банку с краской под кровать.
Субхаш закрыл тетрадь и надел на ручку колпачок.
— Что ты сейчас делал?
— Отмывался.
Удаян прошел через всю комнату и сел в кресло у окна. На нем белела пижама. Кожа его и волосы на груди были еще влажными. Он взял в рот сигарету, открыл спичечный коробок, чиркнул несколько раз, прежде чем спичка загорелась.
