Удаян вскочил со стула, в сердцах смахнув со стола кипу книг и газет. Он выключил радио и принялся выхаживать по комнате из угла в угол, глядя в пол и нервно ероша пальцами волосы.
— С тобой все в порядке? — озабоченно спросил Субхаш.
Удаян стоял посреди комнаты, качая головой. В первый момент он просто не знал, что сказать. Сообщение потрясло их обоих, но Удаян отреагировал на него как на личное оскорбление, так, словно ударили его.
— Люди голодают и гибнут от голода, а против них устроили такое, — наконец проговорил он. — Они жертв объявляют преступниками, направляют дула на людей, которые не могут стрелять в ответ. — Он откинул крючок на двери их комнаты.
— Ты куда?
— Не знаю. Мне нужно пройтись. Подумать, осмыслить… Я не понимаю, как могло дойти до такого.
— Но в любом случае все, похоже, уже кончено.
Удаян немного помедлил на пороге и сказал:
— Не знаю, это может быть только началом.
— Началом чего?
— Чего-то большего. Чего-то другого.
Удаян процитировал то, что предсказывала китайская пресса: «От искры, вспыхнувшей в Дарджилинге, займется пламя, которое, несомненно, охватит огромные просторы Индии».
К осени Санъял и Маджумдар уже оба оказались на нелегальном положении. Той же осенью в Боливии казнили Че Гевару, которому, в доказательство смерти, уже мертвому отрубили руки.
В Индии журналисты начали издавать собственные газеты: «Либерейшн» — на английском языке, «Дешабрати» — на бенгальском. Они печатали там статьи из китайских коммунистических изданий. Удаян стал приносить их домой.
— В этой риторике нет ничего нового, — как-то сказал отец, пролистав экземпляр такой газеты. — Наше поколение тоже читало Маркса.
— Ваше поколение ничего не решало, — возразил ему Удаян.
— Мы построили государство. Независимое государство. Наша страна принадлежит нам.
— Этого недостаточно. Куда оно завело нас, это ваше государство? Смотри, чем все кончилось.
— Для таких больших изменений требуется время.
Отец отмахнулся от вопроса о Наксалбари, сказал, что молодые люди кипятятся на ровном месте, что решение всей проблемы — это вопрос пятидесяти двух дней.
— Нет, папа. Объединенный фронт считает себя победителем, но на самом деле он проиграл. Ты же видишь, что происходит.
— А что происходит?
— Люди откликнулись на события. Наксалбари их вдохновил. Он стал импульсом к переменам.
— Мне уже довелось видеть времена перемен в этой стране, — сказал отец. — И я, в отличие от вас, знаю, чего стоит поменять одну систему на другую.
