Так вот Кошмаров поднял трубку и сказал, сурово глядя на меня:
— Да-да, она у меня. И вторая тоже здесь. Мы очень мило беседуем. Не волнуйтесь, Юрий Константиныч.
Мило беседуем, видите ли! Да у меня от этой милой беседы уже мигрень разыгралась. Впрочем, справедливости ради замечу, что не только от нее. По крайней мере первые ее симптомы появились еще с утра пораньше, когда моя «десятка» категорически отказалась заводиться. Само собой, я сделала все, что полагается в таких случаях — постучала каблуком по колесам, заглянула под капот и даже проверила уровень масла, — мертвому припарка. Так что можете себе представить мое настроение. А тут еще Кошмаров своими доскональными каверзами душу выворачивает. И как только ему самому не надоест по двадцать раз одно и то же переспрашивать!
— Значит, вы утверждаете, что пистолет принесла с собой гражданка Ветлугина Ирина Анатольевна? — зудел он, пожирая взглядом разложенные на столе бумаги, а их было столько, сколько не в каждой конторе сыщется.
— Утверждаю, — бубнила я монотонно, под стать ему.
— А где он у нее находился, не припомните?
— В сумочке… — Я чуть не в полусне клюнула носом воздух и тут же вздрогнула, испугавшись, что начинаю терять бдительность. — То есть сумочки у нее не было. Кажется, она достала пистолет из кармана.
— Так кажется или точно? — оживился Кошмаров.
— Кажется, точно… — У меня уже было такое ощущение, что событие, которое мы с Кошмаровым так подробно обсмаковывали, произошло не вчера и даже не позавчера, а неделю, а то и год назад.
Часа через два такой «беседы» мы с грехом пополам добрались до потасовки в прихожей. Я уже с трудом ворочала языком, а Кошмаров знай свое:
— Где вы находились в момент выстрела?
В момент! Как вам это нравится? Можно подумать, кого-то убили, когда только обои в прихожей и пострадали. Все остальное в целости-сохранности, включая и Вице с Медузой горгоной, чтоб им пусто было.
Промучившись еще с полчаса, я таки довела эту здравую мысль до толоконного сознания следователя Кошмарова:
— Послушайте, но ведь ничего страшного не случилось. Все, слава богу, живы-здоровы.
На что следователь Кошмаров довольно туманно изрек:
— Все, да не все.
— Это как? — Я даже головой тряхнула, чтобы прогнать остатки дремоты.
— А так, что одного человека из этого пистолета все-таки убили, — объявил мне сенсационную новость Кошмаров и любовно поправил стопку бумаг на своем столе.
Я ничего не сказала, только открыла рот и подалась вперед. Воистину, шок — это по-нашему!
