"Всемирно известная? Я никогда не слышала об Охотнице за Головами Эрис." Я глянула на Ланца.
"Я тоже," — сказал он, повернувшись к Гаури.
"И я," — пожал плечами Гаури.
"Н-ну, я буду всемирно известной! Это дело принесет мне славу — ха-ХА! Какая удача, а?!" — сказала он, доставая свой нож правой рукой и прыгая ко мне. "Я советую вам лучше не дергаться."
О да, верно. В твоих мечтах, крошка.
Я схватила её запястье и жестко вывернула его.
"Оуууу! Оу! Оу! Оу! Эй! Отпусти меня, ужасная женщина!" — в-скором-времени-всемирно-знаменитая охотница за головами Эрис воскликнула, слабо трепыхаясь в моей хватке.
"Что?! Ты достала нож и прыгнула на меня! И это я — ужасная женщина?!"
"Тот, кто проигрывает, получает право сказать, кто ужасный!" — взвизгнула она.
Не могу поспорить с такой логикой.
"Одного поля ягоды, а?" — рассмеялся Ланц.
"ЛАНЦ! Ты даже не…! И ГАУРИ, если ты думал, что я не смогу увидеть, как ты там улыбался, то ты глубоко ошибся! А теперь Эрис…" — я сделала паузу, чтбы перевести дыхание, — "есть несколько вещей, которые ты должна объяснить."
"Я лучше умру, чем буду говорить с разыскиваемыми преступниками," — выплюнула Эрис, добавив короткий пронзительный смешок в качестве точки.
"Это можно устроить," — пообещала я.
"Эй, полегче, давай отмотаем назад," — фыркнула она. "Я шутила! Ну же! Что вы хотите знать?"
Так, она не идиотка. Взять на заметку.
"Что ты знаешь о Зелгадисе?" — спросила я, не отпуская её нежное запястье.
"Ну, я охотилась за его головой с тех пор, как появились эти розыскные грамоты — эй, это больно! Он пришел в Сайрааг пять дней назад и с тех пор пытался найти Красного Священника. Я полагаю, он хочет поговорить с ним о награде за свою голову."
"Погоди! Так Красный Священник Резо уже в Сайрааге?!" — спросила я, прервал её на полуслове. Она посмотрела на меня, как на умственно отсталую.
"Конечно же," — вздохнула она. Затем, как будто почувствовав что-то ужасное, она спросила: "Не говорите, что вы тоже пришли сюда убить Господина Резо?!"
По тону её голоса я могла с уверенностью сказать, что она, как и весь остальной мир, была полностью одурачена уловками Красного Священника и, как и все, она почитала его живым святым. Что естественно значило, что она видела в нас потенциальных убийц святого. Если бы я так или иначе беспокоилась о том, что она думает, я была бы этим расстроена. Но я не беспокоилась, а потому была расстроена. Как бы то ни было, объясняться не было времени — и, в любом случае, вряд ли бы она нам поверила. Так что я использовала другой подход.
