Никто из присутствующих не понял загадочной речи Порова. Объяснение последовало через два дня, когда все узнали, что Поров подал начальнику полиции жалобу «в похищении и изнасиловании своей дочери Раисы».
Со дня похорон матери Раиса никуда не выходила, только ежедневно под руку с отцом гуляла она по улицам в местности, наиболее посещаемой знатью и гвардейскими офицерами.
Графиня Грецки была женщина, вполне заслуживающая всеобщего уважения. Рано овдовев, она носила траур по нежно любимом муже без важности, но и без легкомыслия. Ее большое состояние и хорошие связи давали ей первенство среди русской знати. Она состояла фрейлиной при государыне, которая ее уважала и любила за доброе сердце.
Однако графиня Грецки и не старалась воспользоваться своими преимуществами ни лично для себя, ни для своих близких! Она была покровительница, но покровительствовала только истинно несчастным и настоящим беднякам, на которых она щедрой рукой сыпала благодеяния.
Все незаслуженные несчастия, все отказанные просьбы, гнетущая нищета, не получившая помощи от правительства и общества — все эти вопросы непременно возбуждались в желтой гостиной графини. Если же вопрос был чрезвычайный, и надо было снискать справедливости или милости, она находила возможность дойти даже до престола! Если же вопрос не стоил того, чтобы им тревожить государя, она находила источник удовлетворения в своем кошельке или посредством своих связей.
Государыня, любившая иногда подразнить своих фрейлин, изредка обращалась к ней:
— Вы постоянно приносите кучу прошений с собой!
— Точно так, ваша величество, — отвечала графиня, — но зато я уношу с собой удовлетворение просимого!
Оба эти замечания были справедливы и одинаково возвышали, как государыню, так и ее подданную.
Если кто-нибудь из облагодетельствованных начинал благодарить ее, то графиня Грецки обыкновенно возражала:
— Я делаю только то, что могу, и делаю все для того, чтобы меня не поминали лихом.
Говоря таким образом, графиня сохраняла свое очарование, а когда она умерла, тысячи народа провожали ее смертные останки, искренне оплакивая ее.
Врагов графиня не имела и была постоянно окружена обществом. Весь бомонд Петербурга считал своим долгом увидать ее хоть раз в неделю. Ее «четверги» были самыми оживленными.
Иногда трое или четверо окружали ее стол в маленькой желтой гостиной, но иногда и пятьдесят человек толпились около него. Разговоры были постоянно рассудительны, чему много способствовала сама графиня, одаренная большим умом.
