Спала ли она ночь или не спала? Того я не могу сказать точно. Но мне кажется, что если и спала, то сон у неё был некрепкий и беспокойный, как у кролика, которого весь день гоняли какие-нибудь опасные звери, вроде серых волков или голодных лис, и только к ночи бедному кролику удалось оторваться от всех преследователей, желавших поймать И съесть его, и он нашёл укромное местечко в лесу под кустом, замер на месте, сжавшись в маленький комочек, и, тяжело вздыхая, подумал: «Страшно спать в незнакомом лесу ночью. Но надо спать! А ведь проснусь завтра утром — будет ещё страшнее».
Когда после ночи пришло утро, бабушка открыла глаза и подняла голову, то увидела, что перед нею стоит Полкан, смотрит на неё и тихохонько качает хвостом.
— Как ты попал сюда? — спросила старуха. — Иди ко мне, Полкаша! — сказала она и заплакала. — Ты мой золотой, добрая собачка… Узнал свою старую хозяйку-ти?
Полкан ткнулся лбом в плечо старухи и стоял, не двигаясь. Он даже глаза закрыл. А она гладила его рукой по голове, трогала то одно ухо, торчавшее у него вверх, то другое, свисавшее на сторону.
Надолго замолкли они, обнявшись, и проходившие мимо люди, спозаранку спешившие на работу, с удивлением смотрели на них. И кто-то из толпы предположил в уме, что встретились и подружились два бездомных существа — бродячая собака и старуха-бомжиха. Они каким-то образом взаимно помогают жить и любят, наверное, друг друга. Но отчего же тогда старуха плачет, а лохматый пёс стоит перед ней, опустив голову и закрыв глаза? Что-то, граждане, не совсем понятно.
А чего тут непонятного? Да всё понятно, друзья мои! Много лет прожили эти двое вместе, будто связанные одной цепью, и когда эта цепь порвалась, они стали жить врозь и как будто забыли друг про друга. Полкан в стае бродячих собак радовался новой жизни, где не было ошейника и верёвки, за которую его дёргали. И вспоминая о том времени, когда он жил в собачьей будке — и у него ни одного друга не имелось! — бедный Полкан вздыхал тяжело и обиженно скулил, словно щенок.
Но вот сегодня ранним утром, трусцой пробегая в ватаге бездомников мимо метро «Последняя станция», он словно был пронзён в самое сердце знакомым, давно позабытым запахом! Пахло старой хозяйкой, рукавами её шерстяной кофты и особенным, медвяным истечением от её седой головы, похожим на аромат засохшего полевого цветка. И вдруг он увидел старуху под кустом, всего в пяти шагах от себя. И что-то случилось с его пронзённым сердцем — оно вначале остановилось на две-три секунды, Полкан тоже остановился. Затем сердце словно прыгнуло вперёд с бешеной скоростью — и Полкан со щенячьим визгом прыгнул вперёд и уткнулся головою в бабушкино плечо.
