Анна молчала, но чувствовала, как печаль сжимает сердце. Конечно, она сама приняла Витечку в свою жизнь. Он бегал за ней с шестого класса. Он готов был носить ее портфель. Она насыпала ему снега за шиворот, большая девочка — тощему пареньку, который был на два класса моложе ее. Он лазил для нее за яблоками на самую верхушку дерева. Оно росло во дворе дома, в котором они оба жили. Потому что дерево могло выдержать его, а ее — нет. Но яблок хотелось…
— Счастливый брак не союз двух совершенных личностей, — продолжал он. — Это два человека, которым хватило мудрости не делать трагедии из того, что у них разные характеры, взгляды и вкусы. Они примиряют их, как бы не было трудно. Я понял наконец одну, нет, две тайны за последние восемь лет. Да, две, их не стоит соединять, — сказал он.
— Какие? — В глазах Анны светился интерес.
— Мужчина жаждет, чтобы жена им восхищалась, одобряла его поступки. Абсолютно любой мужчина, заметьте. Если вы хотите, чтобы он продолжал вас любить всю жизнь, восхищайтесь им. Но не тайно, а вслух. Пустяк, да? Попробуйте. Но это спасает брак. — Анна фыркнула. — Похвала необходима мужу.
— А вторая тайна, как я понимаю, касается женщины? — усмехнулась Анна.
— Да. Вторая тайна о женщине.
— Что нужно ей? — В голосе звучали любопытство и нетерпение. — Вы это тоже знаете?
— Женщине надо чувствовать, причем каждый день, что ее любят.
— Вам пора стать проповедником, — засмеялась Анна.
— Нет, это мне не грозит. Чтобы стать им, нужно быть воцерковленным. Я — нет. Я вам уже говорил — я менеджер, не более того.
— Но вы можете…
— Для всего надо созреть. Незрелый плод кислит. — Он поморщился.
В дверь купе постучали, звук был такой, словно по ней колотили чем-то металлическим, а не костяшками пальцев. Проводница, ключом.
— Чаек, кофеек? — ласково спросила она. Теперь женщина была в розовом переднике с вышивкой гладью на подоле. В тон занавескам. Суходольск и прежде, и сейчас славился вышивкой.
— Кофе, — сказала Анна.
— И мне кофе, — поддержал попутчик. — Без сахара, лимона и сливок.
— Мне тоже без всего, — добавила Анна. — Голенький.
Кофе вплыл в купе на сером металлическом подносе, он дымился, запах от него шел на удивление кофейный.
— К ночи всех тянет на голенькое, — бросила проводница и засмеялась. — Пейте свой голенький.
Анна хмыкнула. Хорошо же они выглядят, если хозяйка вагона не удержалась от скользкого намека. Но странное дело, от этой мысли ей стало весело. А на самом деле, ей мог бы понравиться такой мужчина, как этот, напротив? Иногда она играла в тайную игру с собой. Смотрела на кого-то и спрашивала: вот с этим она могла бы оказаться в постели?
