Саша смотрела на стол.
— Рекламные проспекты.
— Это я и сам понял. Но что в них? Камуфляжная одежда. А посмотри-ка на названия? Ничего не понимаю.
Саша уставилась на подписи.
— Леший, — прочитала она написанное английскими буквами слово. — Кикимора. — Она засмеялась.
— Кто они?
— Леший — ну… вы называете его «сатир». Это не точно. Наш Леший — хозяин леса, невидимый, очень хитрый, — подбирала она английские слова. — Он обаятельный, иногда вредный с плохими людьми, только не гадкий. Сатир — гадкий.
— А Кикимора? — не отступал Питер.
— Смешливая, хитрая, любит дразниться. Может обернуться кем захочет, поселиться в чужом доме и задурить голову. Закружить, завертеть любого… Громко хихикает.
— Она оборотень? — допытывался Питер.
— Не в том смысле, как у вас. Но может стать кошкой, птицей, лягушкой, чтобы получить то, что хочет.
— Она похожа на тебя. — Он постучал пальцем по лицу, которое высовывалось из капюшона маскировочного плаща.
— На меня? — Саша наклонилась еще ниже. — Ох, — выдохнула она. — Не-ет, это не я, — прошептала она, чувствуя, как холодеют руки.
— Я не говорю, что ты, — фыркнул Питер. — Но похожа — эти рыжие кудри, глаза.
Катерина Николаевна — без сомнения — смотрела на нее с рекламного проспекта. Почему?
— Отличные вещи, — не унимался Питер. — Особенно хорошо в них прятаться на гусиной охоте. Птицы очень осторожные. Жаль, что мы с Алексом не познакомились. Я бы мог закупать у него такие вещи для своих клиентов. Послушай, почему бы нам с тобой не скатать в Лондон? Ты наверняка ничего не видела, кроме «Грэйнджа»? Я угостил бы тебя «Гиннесом».
Судя по всему, подумала Саша, виски помогло его сердцу размякнуть. Она посмотрела на Питера и сказала:
— Я читала, что женщинам пить «Гиннес» неприлично. — Она все еще не отделалась от дрожи в теле. Может быть, померещилось? Но… если тетка послала ее сюда за бумерангом, значит, знакома с Алексом? Иначе откуда взяться на проспектах его фирмы ее лицу!
Рука зачесалась — позвонить и спросить. Но она остановила себя — если Катерина Николаевна не сказала сама, значит, это не ее ума дело.
Саша говорила с Питером, отвечала, кидая ему слова-шарики, смеялась, но словно во сне.
— Ты читала старые книги, Саша, — сказал Питер, отпивая по глотку из стакана. — Это написано к тому же о леди. Ты же не леди? Значит, можешь пить «Гиннес».
— Нет, — засмеялась она, медленно водя шваброй по полу, приближаясь к стене, на которой висел бумеранг. — Я не леди. — А может быть, схватить бумеранг и убежать?
