— Встречаемся в автобусе! — завопила Симона, вцепившись в свою шляпу.
На обратном пути в поезде Ролан опять приставал ко мне. Его мокрая, прилипшая ко лбу челка делала его похожим на строителя католического собора, очки запотели. От него пахло, как от мокрой собаки. Или это от меня? Обстановка в вагоне напоминала отступление после битвы на Березине. Мама дремала, привалившись к Симоне, которая храпела без зазрения совести. Я держалась из последних сил. Надо что-то делать. Не успел дантист перейти от резцов к коренным зубам, как я адресовала ему улыбку гиены:
— Вы очень любите вашу тетю Симону, Ролан? Честно, скажите мне правду! Вам она не кажется скучной, как ночной горшок, с ее вечно поджатыми губами, с ее манерой говорить всем настоящие гадости под видом фальшивых любезностей и с ее бесконечными историями про дочку Брижитту, которой удается все, что она затевает, и которая все время что-нибудь затевает без перерывов на завтрак, обед и ужин?
— Простите? — Очкарика заклинило, из ноздрей у него клубами повалил пар.
Вот что он сделает? Издаст сигнал тревоги в ультразвуковом диапазоне? Переключит ушные локаторы в режим передачи? Разбудит свою дорогую тетушку, чтобы поплакаться ей в жилетку?
— Хотите, Ева, я принесу вам чего-нибудь горячего, кофе например?
Наверное, все они такие, эти приличные молодые люди… Ты его оскорбляешь, а он в ответ предлагает выпить кофе…
— Э-э… Нет, спасибо, я попробую вздремнуть.
— Конечно, конечно, — сказал он с каменным лицом.
Я откинулась на подголовник и закрыла глаза. Не совсем. Сквозь опущенные ресницы я наблюдала, как Ролан, цокая копытцами, пересаживается на другое место.
24 ОКТЯБРЯ, ВТОРНИК
Сорок девять часов и семь минут. Я подсчитала абсолютно точно. За это время мои откровения о Симоне совершили полный оборот — круг замкнулся. Ролан наябедничал своей тетушке, которая устроила сцену моей маме, а та в свою очередь позвонила мне утром на работу:
— Ева! Это правда, что ты сказала то, что, как мне сказала Симона, ты сказала ее племяннику Ролану?
— Боюсь, это истинная правда, мама!
— Доченька, ты с ума сошла? Ты забыла, что Симона — моя лучшая подруга?
— Странно!
— Что странно?
— Странно, что у тебя нет лучшей подруги, чем твоя лучшая подруга! Полчаса симонизации с перерывом в месяц-другой еще куда ни шло, но терпеть ее целый день — это слишком. У меня был передоз!
— Это ужасно! Ты тоже ужасна! Из-за тебя я почти поссорилась со своей лучшей подругой и…
