- Ты плавал на ней раньше? - спросил Уолтера Натан.
- Несколько раз за последнее десятилетие, и очень этому рад. Вообще я уже оставил море, но всегда готов плыть на «Деве Джордж». Слишком хорошо платят, чтобы отказываться, и никогда не скучно. Разве ты не задумывался, почему плата на это плавание такая высокая?
Натан уклонился от ответа.
- Ну, я первый раз пересекаю Атлантический океан, поэтому мне не с чем сравнить.
Уолтер усмехнулся.
- Это в три раза больше обычного, приятель. Очень жаль, что она покидает свою стоянку так редко, а то я бы уже был богачом.
- Если она используется так редко, почему владелец вообще ее держит?
- Потому что может.
- Просто для удобства? - сказал Натан. - Это необычно, правда ведь?
- Ни в коем случае. Но опять же, капитан тоже необычный. Он вот там, виконт Рэдинг, всего лишь один из многих титулованных особ в его семье.
Натан проследил за взглядом Уолтера на приближающийся баркас. Теперь, когда небо прояснилось и лодка приблизилась, он мог лучше разглядеть пассажиров, но его взгляд задержался на крупном мужчине на носу лодки. Белокурый, с широкими плечами и одетый в пальто, он был тем громилой, который ни с того ни с сего помог Натану. И его темноволосый брат тоже был в лодке.
Натан вновь ощутил нехорошее предчувствие. Вчера вечером, когда они не поднялись на борт, он действительно надеялся, что владельцы судна не поплывут со своим кораблем. Многие так делали, просто нанимали себе капитана. Но, видимо, удача от него отвернулась, и теперь ему придется скрыться, по крайней мере, пока они не выйдут в открытое море, где они вряд ли выкинут его за борт. Залезть наверх, на снасти, будет достаточно перед отплытием, и ему, возможно, придется оставаться там все время плавания по реке.
Не важно, кто из тех двоих был капитаном. Они оба были аристократами, и он ударил одного из них. И даже если он сможет как-то загладить свою вину перед ними, ему все равно будет противно работать на лорда, вне зависимости от длительности плавания. У аристократии было другое мышление, отличное от обычных людей. Как ночь и день. Они могли посчитать за оскорбление простейшие вещи, от которых обычный человек и бровью не поведет. Ты даже не поймешь, что оскорбил их, пока не будет слишком поздно.
Солнце поднялось над парочкой зданий на востоке, и на воде заиграли блики. Волосы медного цвета вспыхнули, как пламя, на солнце и мгновенно привлекли его взгляд. Молодая женщина должна была бы носить шляпку, чтобы спрятать такие великолепные волосы, но она ее не надела. Она была достаточно взрослой – восемнадцать, девятнадцать? – чтобы уложить волосы в модную прическу, но они были просто перевязаны у затылка. Из-за того, что они были такими длинными, ветер трепал их по ее плечам. Хотя одета она была, как и положено молодой леди: голубой бархатный жакет, завязанный на талии, белый меховой плащ, который просто прикрывал плечи и заканчивался у локтей. Но именно ее красивое личико в форме сердца что-то ему напоминало, но что, он так до конца и не вспомнил.
