Меддур вел его под руку. Он уже перескочил на новую тему; как смутно понял Менаш, речь шла о необходимости канализации.
— Вопрос стоит перед нами так: быть или не быть. Тазга должна решительно вступить на путь преобразований — необходимо проложить канализацию… Что же ты молчишь, Менаш? Что с тобой? А-а, понимаю! Но я ведь тоже был другом Мокрану, однако я умею владеть собой, у меня рассудок всегда берет верх над чувствами.
— Это потому, Меддур, что у тебя сильный характер.
«Мокран умер, — подумал Менаш, — Аази сломлена горем, Идир исчез, Ку измучена нищетой, и вот этот болван — последнее, что еще напоминает о Таазасте».
Менаш почувствовал себя слишком уставшим, чтобы спорить. В глупости Меддура было что-то успокоительное; его нудные, тягучие рассуждения позволяли хоть немного забыться. Поэтому, когда Меддур пригласил его выпить чаю, он согласился.
Войдя в дом, Менаш свистнул от изумления. Хозяин принял это за выражение восторга и стал объяснять притворно скромным тоном:
— Я обставил свою комнату хоть и без роскоши, но с комфортом; на мой взгляд, проповедники новых идей должны быть застрельщиками прогресса.
— У тебя чудесно, но скажи, ради аллаха, как ты умудрился раздобыть такую великолепную металлическую кровать?
— Я купил ее на свои сбережения.
— Поздравляю, но зачем столько новшеств сразу? Вешалка для полотенец! Недостает только умывальника. Вешалка для пальто! Коврик перед кроватью! Восхитительный столик! Зачем столько вещей?
— Видишь ли… Дело в том…
— В чем же?
— Понимаешь ли, я готовлю уютную обстановку для Аази.
В ушах Менаша зазвучали тысячи невнятных голосов. Все поплыло у него перед глазами. Он был ошеломлен, будто его сильно ударили по голове. Меддур впился в него взглядом, пытаясь угадать, какое впечатление произвели его слова. В один миг Менаш понял, как серьезна надвигающаяся беда. До чего же он гнусен, этот тихоня, который, не успев похоронить товарища, уже задумал жениться на его вдове! Так вот в чем подоплека его недавней болтовни о любви и браке! Однако Менаш постарался скрыть свое изумление.
— Так, значит, правду говорят люди?
— Говорят люди?
— Ну да. Разве ты не знаешь? По всей Тазге судачат о твоей женитьбе на вдове Мокрана.
— Вот как? И что же об этом говорят?
— Что ты быстро обделываешь свои делишки.
— Быстро и хорошо.
Меддур с довольным видом оглядел комнату.
— Через месяц я опять возьму отпуск, и тогда мы отпразднуем свадьбу. Я уговорю Латмас. Знаю, что это против обычая, вдова должна ждать три месяца после смерти мужа, но война оправдывает все.
