— Я что-нибудь придумаю, — наконец произнес Лански. — Я никогда не оставляю в беде вас, парней из Браунсвилля, ты же знаешь.
Маус кивнул. Он был одним из немногих оставшихся в живых ребят из старой банды. Он работал с бруклинскими с восемнадцати лет, когда еще не представлял себе, что может быть иная жизнь и иные занятия, кроме ограблений магазинчиков в Куинсе. Он был крут, уже тогда крут, хитер, как лис, как сказал ему Лепке-Бухгалтер прежде, чем привести его к Лански. Так он стал ликвидатором в синдикате Мейера Лански и Лаки Лучано — кем-то вроде жандарма — за что ему полагалось вознаграждение в двенадцать сотен «зеленых» в год.
Газеты окрестили их «Корпорацией убийц», словно их делишки были сродни коммерческой деятельности. Впрочем, так оно и есть. Для Лански криминал был его личным бизнесом, и тем, кто отказывался играть по правилам этого бизнеса, приходилось дорого за это расплачиваться. Тогда Лански вводил в дело «Браунсвилльскую команду», — лично Маус терпеть не мог, когда их называли «Корпорацией убийц», — которая успешно разрешала подобные щекотливые ситуации. Маус гордился тем, что выполняет для Маленького Человечка столь ответственные задания.
Но теперь от старой банды почти никого не осталось. Лепке сейчас в Левенуорте и старается держаться подальше от Нью-Йорка и Синг-Синга, где прокурор штата обязательно отправит его на электрический стул, если заставит федералов его сдать. Был еще такой парень по имени Кид Твист Рилс, который оказался стукачом, за что был выброшен из окна шестого этажа отеля «Хаф Мун», что на Кони-Айленде — причем, на глазах у доброй полдюжины нью-йоркских сыщиков. Были и другие — например, Багси Гольдштейн, которого благодаря «стараниям» Кида Твиста зажарили на электрическом стуле, Менди, которого засадили за решетку, где он не видит белого света… Маус мог бы до наступления темноты вспоминать имена тех, кого уж нет, а те далече, и все равно не успел бы перечислить всех. И, главное, ему было понятно, чем это рано или поздно кончается. Двенадцать лет — целая вечность для ликвидатора. Он уже не молод для такого ремесла, и, как не силился, не смог припомнить «стариков», которые все еще занимаются этим делом. И пусть ему до сих пор везло, рано или поздно удача ему изменит. Неудивительно, что в последнее время он все чаще и чаще стал задумываться о том, что ему делать дальше в жизни.
Но об этом он ничего не скажет Мейеру Лански. Маленький Человечек его не поймет и лишь сделается еще подозрительнее. А вот чего не стоило делать, так это вызывать подозрения у Мейера Лански.
