В Восточных. штатах популярные газеты мною места уделяли грабежам и убийствам. В Вирджиния-Сити, в Авроре, в Гэмболдте подобные происшествия были повседневным, привычным явлением. Смерть от пули бандита была слишком реальной возможностью. Гудман старался отвлечь читателя от нерадостных мыслей.
Преступлениям, о которых газеты Восточных штатов написали бы несколько столбцов, «Энтерпрайз» и вся печать «границы» часто уделяли лишь несколько строк. Зато комической сценке, особенно, если она выводила в смешном свете какого-нибудь известного читателям человека, газеты охотно предоставляли много места.
Почти в каждом номере «Энтерпрайз» угощала читателей литературными дуэлями с сотрудниками конкурирующих газет. Иногда вспыхивала война и между двумя сотрудниками той же «Энтерпрайз». Журналисты обливали друг друга грязью, не останавливаясь ни перед какими уморительно-чудовищными инсинуациями, преувеличивая действительные недостатки и сочиняя новые. Иногда это кончалось настоящей дуэлью — тем было веселей, тем выше поднимался интерес читателей к газете! Гудман уже не раз дрался на дуэлях, заканчивавшихся мелкими ранениями и дружеской выпивкой.
Некоторые из старых юмористов, рисуя простовато-хитрых фермеров, болтливых кумушек, мошенников и шаловливых мальчишек, пытались ставить перед собой и моральные задачи. Простонародным языком они бичевали политические неполадки, взяточничество, обманы при выборах, брали под обстрел бытовые пороки, склонность к ненужной роскоши, сплетни, болтливость.
Почтенный юрист Гупер, выпуская книгу о приключениях ловкого жулика Сэггза, человека «границы», «новой страны», пытался показать, что большинство людей по существу обладает теми же пороками, что и Сэггз. Гупер рассчитывал добиться признания у своих сограждан как философ-моралист и собиратель юго-западного фольклора. Когда вместо этого в штатной законодательной палате приветствован Гупера просто как автора занимательных повестушек, умелого рассказчика, он, по свидетельству очевидцев, едва не сгорел от стыда.
Газетным юмористам «границы» было мало дела до моральных проблем. Вопросы добродетели… да само понятие добродетели здесь казалось смешным.
Юмор «границы» — это грубоватый юмор мужественных людей, не гнушающихся самой трудной работой, познавших самые неприкрашенные, самые черные стороны жизни
Здесь не было эстетических пределов смешного: убийства, увечья, разложение трупов — все это служило темой для юмористических рассказов. Вместе с тем издевательски зло высмеивали морализирование, ханжество, изнеженность.
