Чёртов мальчишка, сперва сам домогался, а на утро сбежал! Что за глупости? Когда джинн всё обдумал и убедил-таки себя не забывать, кто он есть на самом деле… Дурацкий "хозяин"!
Казалось, Борька поставил своей целью всячески поднимать мне настроение и возвращать в привычное приподнятое эмоциональное состояние. Частично другу это удавалось, иногда я забывал обо всём, в голос смеясь над его шутками и радуясь, что у меня есть такой вот Борька.
Но мысли о Мариде возвращались вместе с болью. Сперва я думал, что это всё зависит от расстояния, которое отделяет нас с ифритом, но, скорее всего, причина в другом. За эти четыре дня, что я провёл у Иринина, боль то практически исчезала, то становилась совершенно невыносимой, заставляла скулить и стискивать пальцами одеяло, практически разрывая ткань, съёживаться на кровати, молясь о том, чтобы этот дикий приступ прошёл. Они возникали по ночам или ближе к утру, скручивали тело, сжимали лёгкие…
Хорошо, что Боря ни разу не застал меня в таком состоянии, а то бы плюнул на всё и отправил обратно к Мариду, наваляв ещё и ему по первое число за то, что "не отвечает взаимностью". Друг уже предлагал такой вариант в качестве одного из возможных, но получил категоричный отказ. Больше провальный план не повторял, но настроение поднять всё так же пытался.
Сегодня вот Иринин заявил, что хватит с нас боёв подушками, скаканий на диванах и проверки нервов соседей на прочность жуткими завываниями в караоке – да-да, всё из перечисленного мы, будто дети, уже успели воплотить в жизнь - было глупо, но весело. По мнению друга, теперь "Анатолию Владимировичу нужно развеяться и побыть на природе".
Сказано – сделано, даже несмотря на то, что виновник торжества был против. Мне в руки всучили купальные плавки, панамку, шорты и легкую гавайскую рубаху – стоит сказать, всё было Борино и потому немного узковато более крупному мне, – напялили на нос огромные солнечные очки и, не принимая возражений, затолкали в машину. Иринин был непреклонен! Кстати, выглядел он не менее оригинально, чем я. Чего только стоили торчащие из-под кепки-дачницы яркие пряди чёлки и дико-рыжая рубаха с коротким рукавом!
И за дорогу я даже проникся поездкой: радовался солнышку, хотя по жизни не особо люблю жару, подпевал вместе с Борей орущим из колонок песням, смеялся над шутками друга. Со спокойной душой и совершенно пустой головой расстелил покрывало почти у самого берега реки… а потом вернулась боль.
