- О чем ты задумался? - спросил он. - Насколько я помню, ты сейчас работаешь в Ти-Эй.
Питер кивнул:
- Да, я завален делами, но пытаюсь связать все, что я делаю, с реальной жизнью, если ты меня понимаешь.
- Не совсем.
Питер задумчиво почесал нос.
- Я имею в виду вот что: деятельность Ти-Эй должна быть более ощутимой, мне кажется, эта организация в последнее время утратила чувство реальности.
Гин достал из кармана пачку сигарет и закурил. Дым потянулся в сторону бассейна.
- Скажи мне, может ли человек настойчиво сопротивляться тому, чего в глубине души ему очень хочется.
- Например?
- Например, моя подруга Лори. Видишь, вон она, в сафари. Она говорит, что я ей понравился с первого взгляда, но постоянно предупреждает меня, что наши отношения не должны стать слишком серьезными, и даже взяла с меня клятву, что я никогда не женюсь на ней.
- Ничего необычного. Возможно, она не хочет связывать себя.
Гин покачал головой:
- Все не так просто. У меня такое впечатление, что ею завладела какая-то навязчивая идея. Она не хочет говорить об этом, и я даже не могу предположить, что у нее на уме. Она постоянно напоминает мне о каких-то запретах и страшных последствиях наших отношений.
Питер фыркнул:
- Я бы хотел с ней поговорить.
- Ты хочешь проанализировать ее поведение?
- Нет, просто поговорить. Довольно необычный синдром. Ты позволишь мне поболтать с ней несколько минут? Она очень красивая девушка.
Гин поискал глазами Лори. Ее как раз знакомили с Нэнси Баковски.
- Ладно, - сказал он, - если не боишься, что тебя растерзают наши дамы.
Питер Грейвз в своих неряшливых кроссовках стоял рядом с Лори, о чем-то разговаривая с ней. Гин наблюдал за их оживленной беседой, когда Уолтер Фарлоу принес ему тарелку с бифштексом и салатом и пластмассовые нож и вилку. Гин тут же сломал вилку и несколько минут искал новую.
Когда он вернулся к бассейну, Питер Грейвз уже ждал его там. Вид у него был озабоченный.
- Ну, - спросил Гин.
Питер нерешительно улыбнулся.
- О чем вы говорили? Ты что-нибудь разузнал?
- Да, мы поговорили, но узнал я не много.
Гин жевал горячий бифштекс.
- И что же тебе показалось странным?
- В общем, ничего, - сказал Питер с сомнением, - но, кажется; она верит, что ее трагическая судьба предопределена. И она переживает, что и тебя постигает та же участь, если ты свяжешься с ней.
- Что еще за предопределение?
- Примерно так, - объяснял Питер. - Она почему-то уверена, что ее жизнь должна складываться по определенному традиционному образцу. Она сама сказала мне об этом. И когда. я спросил о тебе, об ее чувствах к тебе, она сказала, что боится, что и ты можешь быть вовлечен в какие-то роковые события и стать случайной жертвой.
