- Я, пожалуй, тоже с принцем побеседую, - усмехнувшись, сказал на прощание герцог, - Более доходчиво, чем Шенил.
Через две недели Лид?инн был предательски убит в королевском дворце. А еще через месяц Алев встретился с принцем в битве на Саговом поле и ранил его, но потерпел поражение.
“Что же теперь делать? - с тоской подумал Алев, понимая, что сделать уже ничего невозможно, - Если бы в моих силах было спасти эту страну и помочь хоть кому-нибудь”.
- Мы уже приехали, - тронула его за плечо жена, и Алексей, открыв глаза, поднялся и вышел из автобуса, с трудом возвращаясь к действительности. Сон был настолько реалистичным и события, происходящие в нем, были так близки его сердцу, что Алексей снова испугался за свой рассудок. Вытащив из багажного отделения сумки, они прошли на рецепшн. Светлана взялась заполнять анкеты, он же вышел на террасу и увидел прямо перед собой огромный открытый бассейн, изумрудно-зеленый газон, цветущие кустарники, пальмы с гроздьями еще незрелых фиников и ласковое синее море, что неслышно плескалось вдали. Резчайший контраст
с безжизненными пустынными пейзажами, увиденными по дороге сюда, лишь усиливал ощущение нереальности происходящего. В паре метров от него курили два тридцатилетних мужика, и Алексей невольно прислушался к их беседе. Один из них, сутулый
и узкогрудый, называя Россию Рашкой, жаловался на чьи-то отвратительные рожи в зомбоящике и говорил, что в Москве ему даже и жить не хочется. Другой, с выпирающим пузом, уверял, что в этой рабской стране жить вообще невозможно - можно только гнить и задыхаться среди равнодушного быдла. Дальше пошло еще интереснее. Сутулый на полном серьезе стал сокрушаться о пассивности мирового сообщества, которое до сих пор не ввело в отношении России экономические санкции, а пузатый выражал надежду на то, что благоразумие все же победит, и в Белом доме, наконец, примут решение
о полномасштабной поддержке борцов с преступным режимом.
- Ты что же, хочешь, чтобы у нас дома было, как в Нарланде? Или в этой, как ее там, Ливии? - поинтересовался у пузатого Алексей, - А не перебьешься как-нибудь?
Тот бросил было на него пренебрежительный взгляд, но встретившись с его глазами, стушевался, побледнел и стал нести что-то уже совершенно невразумительное. Его бывший собеседник старательно отворачивался, и делал вид, что больше всего на свете его интересует докуренная до фильтра тонкая сигарета.
- Плохая страна Россия или хорошая - неважно. Она моя, - широко улыбнулся пузану Алексей, и от этой улыбки тот скис окончательно, - Всяким там кинари?йцам, или, кто там еще, делать в ней нечего. Понятно? И твои янки тоже адрес знают: go home - им не привыкать.
