Однако илийская пионерка слабыми своими ручонками сразу ухватила быка за рога и тонким смешным голосом закричала:
– Да здравствует Турксиб!
Правильно: Короткая, содержательная речь. Да здравствует Турксиб!
Мост, на котором еще вчера была надвинута третья, последняя ферма, решено было открыть на обратном пути. А пока поезд устремился через временную эстакаду и, грохоча, с головою ушел в скалистую выемку. Наперерез ему спускались с холмов казахи в шапках, похожих на китайские пагоды.
Чудеса станут бытом
По мере приближения к месту смычки северного и южного участков, к Айна-Булаку, казахов становилось все больше.
Айна-Булак, что значит Хрустальный ручей, за несколько дней до смычки был переименован в Огуз-Окурген, что значит Ревущий бык. Холодный хрустальный ручей пробегал тут же под насыпью, а ревущего быка успешно заменили громкоговорители, расставленные в полупустыне.
Два укладочных городка, два поезда, представляющих собой строительные предприятия На колесах с материальными складами, столовыми, канцеляриями и жильем для рабочих, стояли друг против друга, отделенные только двадцатью метрами шпал, еще не прошитых рельсами. В этом же месте ляжет последний рельс и будет забит последний костыль.
А два с половиной года назад укладочные городки были разделены 1440 километрами пустыни, прорезанной реками и прегражденной скалистыми холмами. Соревнуясь в работе, городки сближались, преодолевая пески и продираясь сквозь снежные бури.
Прибывшие поезда с гостями из Москвы, Сибири и Средней Азии образовали улицы и переулки. Со всех сторон составы подступали к трибуне, сипели паровозы, и белый пар задерживался на длинном полотняном лозунге: «Турксиб – первое детище пятилетки».
Еще, все спали, и прохладный ветер стучал флагами на пустой трибуне, когда чистый горизонт сильно пересеченной местности внезапно омрачился разрывами пыли. Со всех сторон выдвигались из-за холмов остроконечные шапки.
Тысячи всадников, понукая волосатых лошадок, торопились к деревянной стреле, находившейся на той самой точке, которая была принята еще три года назад как место будущей смычки.
Кочевники ехали целыми аулами.
Средствами передвижения они были обеспечены отлично. Отец семейства ехал верхом, верхом по-мужски ехала жена, ребята втроем рысили на отдельной лошадке, и даже злая Теща – и та посылала вперед своего верного коня, ударяя его каблуками под живот.
Конные группы вертелись в пыли, носились по полю со знаменами, вытягивались на стременах и, повернувшись боком, любопытно озирали чудеса.
