Мадлен коснулась моего плеча.
— Что это? — испуганно прошептала она. — Что ты видишь?
Я выпрямился.
— Не знаю. Какой— то черный мешок. Я думаю, нужно спуститься вниз и вытащить его.
Отец Антуан прокричал:
— Мсье! Не надо залезать в танк!
Я взглянул на мешок еще раз:
— Иначе не достать.
Я не хотел спускаться в этот проклятый танк и брать мешок, но понимал, если мы подцепим его ломом или какой нибудь палкой, то можем повредить его. Он выглядел довольно старым и прогнившим, может быть, ему было лет тридцать, может, даже больше ста. Один рывок — и то, что внутри, могло высыпаться наружу.
Пока Мадлен придерживала крышку. я осторожно взобрался на башню и спустил ноги вовнутрь. Хотя ноги у меня основательно замерзли, возникло странное ощущение, что кто— то внутри танка собирается схватить их. Я как можно бодрее сказал:
— Всю жизнь мечтал увидеть, как выглядит танк изнутри, и спрыгнул в холодное таинственное нутро…
Танки сами по себе вызывают чувство страха, когда они передвигаются и стреляют, даже если и не принадлежит демоническим силам. Но когда я оказался внутри, в холодном и мертвом пространстве, с одним— единственным фонарем, я почувствовал спазмы страха и отвращения и хотел только одного — поскорее выбраться отсюда.
Я глубоко вздохнул. Здесь все еще держался запах, но уже не такой сильный.
Я направил луч на мешок. Что— то или кто— то находился внутри него. Теперь, рассмотрев ближе, я увидел, что ткань еще старее, чем я мог себе вообразить. Возможно, это был кусок средневековой сутаны или савана.
Я вытянул руки и прикоснулся к ткани. Чувствовались какие— то твердые и царапающие предметы. Это выглядело как старый, разлагающийся мешок с костями.
Я кашлянул.
— Мадлен, я собираюсь передать это тебе, ты мне поможешь?
Она кивнула.
— Не сиди там долго. Отец Антуан, по— моему, очень замерз.
— Постараюсь.
Я укрепил фонарь так, чтобы он освещал то место, где я нахожусь, и опустился на колени рядом с мешком.
Ценой огромного нервного напряжения мне удалось сомкнуть руки вокруг черной мягкой ткани и подняться на ноги. То, что в мешке, — кости или нечто иное — перевалилось в другой конец с тихим неприятным звуком. Но ткань не порвалась, и я уже был в состоянии взять его в руки как следует и передать Мадлен. Она нагнулась и обхватила руками мешок.
— Порядок, тяни.
В один момент, в один ужасный момент, как только Мадлен взяла мешок и стала тянуть наверх, я мог поклясться, что ощутил движение, как будто внутри находилось живое существо. Там, наверное, сдвинулась кость или воображение сыграло со мной злую шутку, но я отдернул руки от мешка так быстро, словно он был раскаленным.
