Играть он начал азартно и страстно, видимо, вирус игромании в нем спал до сих пор. Он полюбил атмосферу казино, новых знакомых и много времени проводил там, как в клубе по интересам. С годами его энергия стала постепенно иссякать, а в игре он переживал сильные страсти, секс уже не привлекал его, аденома, возраст и заморочки с девками отошли на двадцать второй план. Делами в клинике заправлял сын, хороший, добросовестный парень, желающий успеха. Семен приезжал утром, брал деньги в кассе и ехал обедать в казино, и так каждый день, кроме выходных.
В выходные он исполнял роль отца, мужа и дедушки. Зимой в городской квартире в воскресенье был обед всегда в четыре часа. Нина делала традиционный обед: фаршированная рыба, много салатов, борщ в огромной фарфоровой супнице был всегда отличным, мать Семена научила Нину готовить еще в молодости, на горячее котлеты из трех видов мяса, пюре, потом фрукты и чай с «Наполеоном» с таким жирным кремом, что из него можно было делать маски для больных псориазом.
Дети приходили уже с неохотой, внуки вообще бунтовали, сидеть три часа за столом и давать отчет «какие оценки, что задавали» никому не нравилось. Внуки хотели играть в компьютер, бежать во двор, но традиция была незыблемой. Пили мало: дети вели здоровый образ жизни, по бокалу вина. Нина не пила вообще, внуки – колу, а дома Семен пить не мог, не шло как-то. Он быстро ел, задавал свои вопросы детям и внукам, целовал их и уходил к себе спать, отягощенный едой и довольный, что сохраняет традицию семьи, как его отец и дед.
Иногда в субботу он ходил с внуком в какой-нибудь мультиплекс, где мучился в кресле на фильмах типа фэнтези и прочих страшилках. Запах поп-корна и звук, которым так гордятся кинохозяева, раздражали и пугали, мешали спать во время просмотра этой херни. Он дожидался вечера, шел в свое казино с ощущением исполненного отцовского и семейного долга. С годами он редко стал общаться с людьми, неинтересно стало, все за шестьдесят лет уже было сказано, а пересказывать анекдоты из Интернета было оскорбительно для его живого ума. Он стал играть много, ночами тратил больше и больше денег, нервничал, заводился, но, возвращаясь под утро домой, забывал все.
Нина заметила эту перемену не сразу, пропустила момент падения и перехода грани, стала более внимательной, на дачу ездить перестала, больше старалась быть дома. Какое-то время Семен успешно скрывал свои неудачи, но когда сын сказал ей, что в клинике не хватает в кассе огромной суммы, она решила поговорить с ним.
