Витя Третьякевич улыбнулся, и произнёс:
— Ну у тебя кажется весь дом из тайников состоит.
— Ага! — самодовольно ухмыльнулся Витька Лукьянченко, который действительно устроил у себя в доме несколько тайников, и очень ими гордился.
А затем Лукьянченко сказал:
— Но как же я обрадовался, когда тебя увидел! Вот кого нам не хватало: Вити Третьякевича. С тобой мы так дело поставим, что прогоним этих гадов из нашего города…
Тут взгляд Лукьянченко метнулся по прилегавшей к его доме улочке, и он прошептал:
— А ну-ка, Витя, давай сюда. Да поскорее.
И Третьякевич даже не оглядываясь перемахнул через подоконник, а Витька Лукьянченко захлопнул ставни.
Теперь только стоявшая на столе лучина давала свет. Вокруг неё был наиболее яркий круг света, дальше пульсировал круг больший по размерам, но менее яркий, и в этом круге видны были написанные Витькой Лукьянченко листовки.
Витя Третьякевич примкнул к небольшому отверстию на ставнях, и следил за улицей. И он увидел двух полицаев, которые быстро шли, но потом неожиданно останавливались, делали резкие движения, и опять шли дальше. Эти существа казались болезненными вкраплениями в окружающий их тихий вечер.
Но вот наконец полицаи прошли. Тогда Витя Третьякевич уселся на стул возле стола, а Лукьянченко уселся на свою низенькую кроватку.
И Витя спросил:
— Ну, как тут у вас?
Лукьянченко сделал такое порывистое движение, будто собирался куда-то бежать, и ответил возбуждённо:
— У нас здесь такие дела…
— А Серёжа Тюленин? — спросил Витя.
Это было имя юноши, которого Витя Третьякевич хорошо знал не только по школе, но и потому, что их дома располагались рядом.
— Тюленин у нас герой… Он такие дела устроил… Он… он…
— Ну. Не томи! Он жив здоров?
— Давай я лучше тебе всё по порядку расскажу. Здесь очень интересная история выйдет.
— Я согласен, — кивнул Третьякевич.
И вот Витька Лукьянченко начал рассказывать…
Глава 9
Серёжкино геройство
Пожалуй, если дословно передавать рассказ Лукьянченко, то мало что будет понятным. От излишнего возбуждения, от желания немедленно продолжать борьбу, мальчишка часто сбивался, пересказывал с место на место, а то и вовсе, вытаращив на Витю Третьякевича свои не по военному мягкие, бархатные глаза, начинал истово нахваливать Серёжку Тюленина.
Но лучше уж сначала рассказать, кем был Тюленин в воспоминаниях Вити Третьякевича, и дальше перейти к описанию его славных деяний.
* * *
Друзьям хорошо было известно, какая большая у Тюлениных семья: пожилые мать, отец, а у них — десять детей: братьев и сестёр. И Серёжка Тюленин был самым младшим во всей этой ораве.
