— Мой смелый котенок, откуда столько упрямства и рвения? — Дмитрий вопросительно смотрел на сонную меня. Я тоже попыталась понять, о чем это он. Честно! Только безрезультатно. — Ты столько сил в него вложила, сколько я не тратил ни на одного птенца. Он ответит тем же?
— Не сомневаюсь в этом, создатель. Он достоин большего. — В голубых глазах Дмитрия я увидела насмешку и… понимание. Странно.
— Ты это чувствовал с мной. Верно? — Дмитрий томно вздохнул и не стал уходить от ответа.
— Ты необычная: делаешь такие большие ставки и не пытаешься выиграть. Котенок, как многого ещё не понимаешь! — Лицо Дмитрия принял задумчивое выражение. — Но ты права. Я знал, что не подведешь меня и станешь прекрасной пташкой. — Я прижалась к создателю. Тот машинально приобнял, но почти сразу отпустил. — Иди. Тебе надо покормить своего птенца. Не думаю, что после всего хочешь заморить его голодом.
— Иду, Дмитрий. Ты прав. Он скоро проснётся. — Я вспомнила себя и грустно улыбнулась. Надо быть немного внимательнее с ним. Мало ли что может придумать друг с его богатой фантазией.
Десять лет спустя. Окрестности моего замка.
— Смотри какая малышка! Госпожа, позволите?
— Она уже птенец, Некар. У тебя есть шанс ее воспитать. — Некар — один из птенцов Минера. Хороший друг. Странно, что у такого бездарного создателя настолько ответственные творения.
— У Вас гораздо лучше получится, моя госпожа.
Мы стояли рядом с шестнадцатилетним подростком, испуганно смотрящим на нас. По её мнению мы должны быть страшнее этой группы оборотней. Да… дела…
— Что скажешь? Можем мы её забрать? — Я рассеянно смотрела на представшую перед нами картину: небольшая поляна с убитыми огромными волками, насмерть перепуганный подросток, вжавшийся в ствол дерева… Очередная битва с осмелевшими и в конец обнаглевшими оборотнями. Девочка осталась «сиротой». Хотя… У неё есть сестричка. Правда, она ранена, но это излечимо, хотя и проблематично без помощи её создателя.
— Да, конечно, Рокан. Я позабочусь о её сестре. — Птенец слегка поклонился и направился к подростку. Я подошла к её сестре. Та только вяло реагировала на окружающих и тихо поскуливала. Не мудрено: с такими ранами, как у неё, сразу нужна помощь. Я села рядом с на вид семнадцатилетней и, прокусив запястье, поднесла сначала к ране потом и к её рту. — Пей, малышка, не бойся. — Я старалась быть ласковой, словно разговаривала с птенцом при обращении. — Я не обижу тебя. Сама такая же мелкая. — Девочка робко припала к ране. Я только чуть поморщилась от такой хватки, но ничего не сказала.
