— Она согласится?
— Скорее всего. Быть проводником у главы рода, очень престижное место. А в свете вышеперечисленного, даже имея влиятельных родственников, она вряд ли когда‑то получит еще одно такое предложение.
— Пойдет. Когда она заменит Кронга.
— Скорее всего, сразу по прибытии. Я с ней свяжусь. Вам так не терпится избавиться от него?
— Да. Боюсь, как бы он не начал ко мне приставать.
— Не беспокойтесь, не начнет. Только если Вы сами не дадите повод.
Ага. Еще бы знать, как это не сделать. Надо бы узнать насколько здесь все изменилось в этом плане.
— У меня не будет проблем с родственниками Кронга?
— Нет, они птицы не Вашего полета.
— Приятно слышать.
— А второй вопрос?
— Он попроще. Когда мы прилетим?
— Через 10 минут. На станции Вам сразу передадут вашу квартиру, затем вам предоставят пять дней отдыха до сбора «большой пятерки». На совещании Вы все обсудите, и я надеюсь, придете к соглашению. Потом опять два дня отдыха до возвращения начальника станции и по совместительству главы научного центра разработок.
Прямо отпуск.
Через десять минут, меня уже грузили на борт шаттла, вместе с моим врачом и его бандой учеников. Кронг стоял внизу и уныло нас провожал. Наконец шатал от стыковался, и я оказалась, первый раз, в открытом космосе. Наш пилот был эйфи. Узнав, что это мой первый полет, он лукаво посмотрел на меня и что‑то нажал. Шатал, стал прозрачным. А мне стало плохо от восхищения и страха. Тот, кто не был в такой ситуации, меня не поймет. Во время всего полета, наш пилот и ученики доктора потешались надо мной, а доктор считал мой пульс, пытаясь вывести из ступора. Но я так и просидела, как памятник самой себе, весь полет. После посадки, отодрав мои пальцы от кресла, меня с трудом вытащили из шаттла.
Доктор что‑то мне вколол, от чего я быстро пришла в себя, осмотрелась по сторонам и заметила любопытные взгляды. Ну и пусть смотрят, если хотят.
К нам тут же подошла девушка лет двадцати, двадцати пяти, с виду вполне себе землянка. У нее были длинные, иссини черные волосы, простые черты лица, на котором, ярким пятном, выделялись синие глаза.
— Здравствуйте леди Кудрявцева. Я Дарья Тимошенко. Мне сказали встретить Вас.
— Да. Вы будете моим провожатым.
На лице девушки отразилось потрясение.
— Вам сказали, что я дарк?
— Да. Мы идем? Доктор, Вы найдете дорогу?
— Да, идите. Нам еще разгружаться.
И я отправилась смотреть свое жилище, которое теперь мне будет новым домом. Дрен не обманул. Квартира, действительно, имела четыре комнаты. Одна довольно большая, как я понимаю, была и гостиной и прихожей. Из нее, в другие комнаты, вели три двери, и одна стена, напротив входной двери, была прозрачной. Еще имелись одна прямоугольная комната, одна квадратная и одна квадратная с прозрачной стеной, к которой примыкала ванная. Мебели в квартире не было, за исключением ванны.
