На весенних торгах в Лексингтоне дон Эктор приобрел через агента жеребца-производителя и послал за ним Антонио, брата геренте. Тот отправился за покупкой в грузовичке марки «Интернэшнл» модели 1941 года с прицепом и отсутствовал два месяца. Дон Эктор вручил ему письма по-английски и по-испански, где излагалась цель поездки. Кроме того, в коричневом конверте, перевязанном для пущей надежности шпагатом, Антонио вез большую пачку долларов и песо, а также векселя на предъявителя банков Хьюстона и Мемфиса. Антонио не говорил по-английски и не умел ни читать, ни писать. Когда он вернулся, оказалось, что конверт пропал вместе с письмом по-испански, но письмо по-английски осталось. Оно было разорвано на три части ровно по сгибам, имело невероятно потрепанный вид и покрылось кофейными пятнами, а также чем-то, напоминавшим кровь. Антонио один раз побывал за решеткой в Кентукки, один раз в Теннесси и трижды в Техасе. Когда он въехал во двор, то, выйдя из машины, направился к кухне и постучал в дверь. Мария впустила его, и он стоял, держа в руке шляпу, и ждал появления хозяина. Когда тот вышел на кухню, они обменялись рукопожатием, и асьендадо осведомился у Антонио насчет его здоровья. Тот сказал, что чувствует себя превосходно, и вручил дону Эктору три части письма, кипу счетов и чеков и квитанции из кафе, бензоколонок, магазинов и тюрем. Он также вернул хозяину оставшиеся у него деньги, в том числе и мелочь, затерявшуюся по разным карманам, ключи от грузовика и, наконец, бумагу от мексиканской таможни в Пьедрас-Неграс вместе с длинным манильским конвертом, где находились все документы на жеребца.
Дон Эктор положил деньги, квитанции и документы на буфет, а ключи сунул в карман. Затем он спросил, доволен ли Антонио грузовиком.
Си. Эс уна трока муй фуэрте.[54]
Буэно. И эль кабальо?[55]
Эста ун поко кансадо де су вьяхе, перо эс муй бонито.[56]
Это был темно-гнедой жеребец ростом в шестнадцать ладоней в холке и весом в тысячу четыреста фунтов. Для представителя этой линии у него были хорошая мускулатура и прочный костяк. В третью неделю мая его привезли на ранчо на том же прицепе. Джон Грейди и сеньор Роча пошли взглянуть на него. Джон Грейди открыл дверь стойла, вошел и, подойдя к жеребцу, стал гладить его, что-то говоря ему по-испански. Потом он обошел его кругом, продолжая говорить, а дон Эктор молча глядел на обоих. Джон Грейди приподнял переднее копыто, посмотрел, потом спросил хозяина:
