Понять, что такое свобода, не прочувствовав ее, так же невозможно, как знать, что такое зеленый цвет, если ты его никогда не видел. Само определение: «свобода – это возможность реализации всех своих тенденций», не поддающееся формальной трактовке, поскольку из опыта известно, что тенденции непременно противоречат друг другу, говорит о том, что понять ее логически практически невозможно. Но нелогическое не значит – иррациональное. Кто так полагает, просто не догадывается, что сложность устроения мира продиктована отнюдь не желанием неведомых злобных сил все запутать, а, напротив, необходимостью и реальностью простого его использования. Когда восхищаются «мудростью природы», почему-то не думают об «иррациональном», хотя «рационально» эту «мудрость» никто объяснить не может.
Поэтому цель ПСРЛ – не в разъяснении плюсов этого ощущения, а в достижении его переживания, поскольку избавление от страха и зависимости – это фактическое возвращение в лоно естества, где довольно трудностей и настоящих трагедий, но нет невроза. Страхи и зависимость окутали нас с ног до головы, мы однажды приютили этих путников, но страхи порождают страхи, а зависимость порождает зависимость. Педиатры говорят: «Сложность сбора язвенного анамнеза у детей заключается в том, что они забывают о боли…» – а взрослые боятся умереть, потому что «будет больно»! Мы живем в иллюзорном мире так называемых «чистых идей», в котором эти «чистые» идеи подчас выполняют грязную роль палача нашей свободы и, как следствие, психологического здоровья.
Странное дело, когда говорят о свободе, почему-то рассматривают это понятие только в моральном смысле. Словно бы подсознательно полагают, что свобода – это возможность делать то, что аморально. Думается, что те, кто так говорит, с одной стороны, сами совершенно не свободны, а с другой – представляют собой озлобившихся людей, которые ненавидят черной ненавистью весь мир, вместе взятый, и, в первую очередь, всех людей, его населяющих.
А теперь попробуем подумать относительно задач ПСРЛ – именно подумать, поскольку решить этот вопрос однозначно, как математическое уравнение, хотя бы из-за его масштабности не представляется возможным.
Понятно, что задачи ПСРЛ должны служить ее цели, но более чем очевидно, что, определив пусть даже сотню пунктов – «задач», ведущих к свободе, мы все равно рано или поздно почувствуем недостаток. Все равно окажется, что надо что-то добавить, а что-то через какое-то время покажется нам уже не актуальным, вероятно, путь должен быть каким-то другим. Но все-таки представим, что задач у ПСРЛ – ограниченное количество, рассмотрим пару показательных общеизвестных и классических примеров подобных взглядов.
