Продолжим начатую в эпиграфе цитату Кришнамурти, в которой он рассуждает о личности: «Этот процесс отождествления препятствует осознанию ее собственной природы. Процесс накопления и отождествления создает “я”, позитивно или негативно; и его деятельность всегда замкнута в себе, каким бы широким ни было огороженное пространство. Любое усилие “я” быть или не быть – это движение в сторону от того, что есть»>38. Это есть и есть для Кришнамурти сущность человека, или, иначе, центр, неслучайно он сравнивает его с «пустотой». Отождествление фактически закрывает всякую возможность для проявления нашей истинной сущности. Только через отождествление человек становится личностью, личностью, готовой защищать мнимые идеалы, служить иллюзорным целям, выполнять требуемое от нее социумом, полагая, что так она проявляет свою «индивидуальность», что, конечно, не так.
В процессе психотерапии, да и просто в межличностных отношениях нам подчас удается почувствовать сущность другого человека. Нечто подобное мы переживали в детстве, в состоянии каких-то «пиковых переживаний» (как сказал бы А. Маслоу), в стрессовых или чрезвычайных обстоятельствах, во взаимодействии с человеком, которого мы можем назвать своим настоящим учителем. Но в целом, это исключение из правил. В остальном мы живем в системе отождествлений. Впрочем, многие роли человек умело играет, вовсе с ними не отождествляясь. Те и другие – отождествленные и неотождествленные «я» – и составляют структуру личности, два ее внешних контура. Именно они, взращенные на ниве формальных межличностных отношений, препятствуют проявлению сущности, словно томя ее в темнице, и в этом странном заточении она проводит долгие годы, а подчас и всю жизнь.
Социум требует от нас «быть личностью», иными словами, играть роли, которые нужны общественным отношениям. И только близкие могут потребовать у нас, чтобы мы открылись им своей сущностью. Но кто рискнет открыть дверь в святая святых, к самой своей сущности в ответ на ультимативное, зачастую, требование? Напротив, мы еще сильнее забаррикадируемся в своих ролях, желая защитить самое дорогое. И хотя личность не всегда помнит, что именно она защищает, но какое-то подспудное ощущение, принесенное ею из раннего детства, не дает ни малейшего повода для сомнения – «это нуждается в защите!» Ну и самое печальное в этой ситуации состоит в том, что мы скрываем свою сущность не только от других, но и от самих себя, а вот как раз таки в этом виновато только отождествление, не будь его, мы хотя бы искали себя, пытались найти. Но даже этого, за редкими исключениями, не происходит.
