Второй служитель крематория уже снова был на месте, оба стояли у стены, сложив руки перед собой, охранники врат. Лица у них сухие, страшные. Створки раздвинулись, гроб грохнулся о металлический пол поднятого до отказа, под самые ворота, лифта, как в железную могилу, и стал медленно опускаться в шахту. Все были сдержанно рады, что уже конец. Им так хотелось, чтобы быстрее наступил конец коротенькой Женечкиной жизни, раз уж ее угораздило, так с глаз долой. Вот она, любовь человеческая, перед смертью всегда остаешься одна, никому ты не нужна, всем надоела.
Створки с лязгом затворились. Мать Женечки сдавленно вскрикнула, и ее потащили прочь. Все бросились наружу. Никто не хотел видеть Хозяина. Каждый боялся услышать из-под разрезанного плотной щелью, как женский орган, сатанинского круга приглушенный детский визг. Я остался стоять у казенных венков, укрепленных на белых столбиках вдоль стен. Я сочувствовал матери. Мы были с ней близки. Она рожала, я убивал.
Мы долго стояли так молча: я возле венков, служители напротив, сложив руки. Они не смотрели на меня, я не смотрел на них. Наконец я прошел к внутренней двери. Она была заперта.
- Вы не можете получить тело, - сказал говорящий. Немой кивнул.
- Я хочу похоронить, - твердо сказал я. - Прямо тут, в поле.
- Вы полагаете, черви лучше огня? - зло каркнул говорящий.
- Я заплатил вам за право похоронить ее в земле.
- Вы можете в течение часа попрощаться с трупом. Часа вам хватит?
Я шагнул к нему и заглянул в желтые змеиные глаза.
- Я заплатил вам за право похоронить ее в земле, - четко проговорил я. Вы продали мне это право, слуги огня, - я показал говорящему свою правую ладонь. Его перекривило.
- Зачем ты пришел в дом огня? - гадко просипел он.
- Мои слова были услышаны, - сухо сказал я. - Я заплатил, теперь дело за вами.
Говорящий повернулся и прополз к двери, сунул ключ в замок. За дверью был коридор, полого уходящий вниз. Женечка лежала на полу, головой к порогу, на грязной простыне.
- Коридором до конца, потом налево, первая дверь. Лестница там, говорящий вырвал из-под девочки простыню, так что труп перекатился на живот, подвернув под себя руку.
- Лопаты у вас нет? - спросил я, поднимая ее на руки. Голова Женечки бессильно свесилась назад, рот открылся, из него шел неприятный запах. Я встряхнул ее, она с готовностью булькающе всхрапнула газами.
- Когтями выроешь, - прошипел немой. Губы его при этом даже не пошевелились.
