По утрам я брал его с собой погулять, и он сразу же начинал расписывать мне каждый цветок по пути — его название, его название на латыни, его свойства, его медицинское предназначение... все-все-все. Говорил он так много, что портил мне всю прогулку. Так что,однажды я сказал ему:
- Неужели вы полагаете, что, зная название цветка на латыни, вы узнаете сам цветок? Неужели вы полагаете, что, зная медицинские свойства цветка, вы узнаете сам цветок? Неужели вам кажется, что художник, глядя на этот цветок, будет думать о чем-то еще, кроме как о его окраске? Но даже если вы и знаете его латинское название и знаете все его оттенки, знаете, как и что им можно лечить, и вообще знаете все что только можно знать о цветке,все равно цветок остается неизведанной реальностью. Он таинственен. Само его существование — уже тайна. Его благоухания — загадка. Откуда он взялся, зачем он нужен существованию — этого нам не узнать. Какая-то потребность в нем есть, потому что без него существование было бы меньше, оно было бы не столь полным. Нам никогда не узнать связь между цветком и существованием, и в этом и есть его реальность. Он всегда останется лишь загадочным явлением. Так почему бы не оставить его таковым?
Однажды Пикассо рисовал не берегу моря. Битых два часа за его работой наблюдал один человек. Два часа — это немалое время, когда речь идет о наблюдении за чужим рисованием. В конце концов,его терпение иссякло, и он спросил Пикассо:
- Не хочу вас отвлекать, но я уже два часа все жду,когда вы на мгновение отложите кисть, чтобы задать вам один вопрос: что вы такое пишете? Я смотрел два часа, но так и не смог понять.
Пикассо ответил:
- Странно! Разве кто-нибудь спрашивает природу: «Зачем тебе нужны эти горы или зачем тебе этот океан? Что это все значит? Зачем тебе еще столько птиц, цветов, людей? Что ты хочешь этим сказать?» И я же всего лишь несчастный художник: я пишу что-то одно свое на крохотном клочке холста, и весь мир наваливается мне на голову и спрашивает: «Что это значит?» Но почему это непременно должно что-нибудь значить?
Зевака сказал:
- Я не хотел вас обидеть.
Пикассо ответил:
- Вы меня не обидели. Просто мне кажется, что люди решили, будто у всего есть значение, и всем все должно быть известно. Я понятия не имею, что это такое, но мне нравилось это писать. Я так и понимаю, что я написал, но я безмерно рад, что я это написал. Я вынашивал эту идею несколько дней. Я носил в себе все эти краски, которые сейчас вот перенес на холст. Я не знаю зачем это все, но и не хочу знать.
