— Почему ты не приходишь к нам? Дженни о тебе спрашивает.
— Я вчера с ней играла, — уклончиво ответила Анна, не поднимая глаз на Юлиуса.
Дженни, сидя на стуле и завернувшись в одеяло, отдыхала на палубе, но как только заметила Анну, вскочила. Виктория велела сшить для нее еще одно платье. Девочка немного поправилась. Ее щеки порозовели.
— Почему ты больше к нам не приходишь? — спросила Дженни. — Ты заболела?
— Нет, у меня все хорошо, — ответила Анна. — Я наверняка скоро вас навещу.
Девушка спросила, часто ли Дженни вспоминает события той ужасной ночи. Малышка вела себя беспечно, с тех пор как Юлиус стал опекать ее. Он заботился о девочке так, словно всю жизнь только этим и занимался. Анна заметила, что Юлиус все так же пристально смотрит на нее, как будто хочет навсегда оставить в памяти ее лицо.
— Я спрашиваю себя… — начал он.
— О чем?
— Виктория поедет в Сальту, к мужу, — произнес Юлиус, — для нее в Аргентине начнется новая жизнь, и все же…
— И все же? — Анна вопросительно подняла брови.
— И все же я уверен, — продолжал Юлиус, — что и у тебя не возникнет никаких трудностей в Новом Свете.
Юлиус сделал паузу. Анна тоже молчала.
— Именно такие люди, как ты, и создают Новый Свет, — закончил он. В его голосе слышалась неуверенность.
Анна пожала плечами.
— Да, именно такие люди. Все понятно.
«Я люблю тебя за то, что ты принимаешь жизнь такой, какая она есть, — пронеслось в голове у Юлиуса. — За то, что ты не ищешь обходных путей и лазеек, а решительно идешь напрямик».
Он ласково улыбнулся Анне и подавил желание погладить ее по щеке или заправить под платок выбившийся и трепетавший на ветру локон. Юлиус немного приблизился к ней. Анна отпрянула. Юлиус поднял руки и снова отступил.
— Я знаю, что ты замужем. Знаю, что ты любишь своего мужа. — Он вздохнул. — Должно быть, он очень счастливый человек.
Анна не ответила.
Потом наступил день прибытия. В Монтевидео, на другом берегу реки Ла-Платы, куда они накануне ненадолго причаливали, на борт взошел местный штурман. Без знания реки дальнейшее путешествие было бы слишком опасным. Фарватер никогда не был виден достаточно отчетливо, а при сильном ветре все кардинально менялось. Повсюду звучали взволнованные голоса — совсем не так, как в начале путешествия, когда люди предвкушали приключения.
Богатые и бедные, мужчины и женщины, стар и млад столпились друг возле друга. Их взоры устремились в одну точку.
Все виднее и виднее становилась над темными волнами полоска земли.
